Отбор Василия Блаженного - стр. 6
Вот и сейчас не стала упираться, а переоделась в штопанные штаны и рубаху и выскользнула из комнаты.
– Жениться хочу. – Признался шепотом Андрей, стоило нам прокравшись через сад выйти за пределы усадьбы.
– На Матрене?
– Она знаешь какая?
О Матрене знали все. Даже батюшка. И он же категорически запретил Андрюшке даже думать о браке с крестьянкой.
– Сиськи мять – это одно, а жениться надо на равной. – передразнил брат и дурашливо надул щеки, подражая батюшке, когда он изволил гневаться.
– И что ты собираешься делать?
Я обнаружила, что забыла косынку дома и опять схватилась за укороченные волосы. Укорочены они оказались сильно. Так только блудниц стригли, да больных проказой.
– Ой, да никто на тебя даже внимания не обратит, – отмахнулся брат от моих страданий, – подумают, что ты вообще парень.
Он оглядел меня внимательно и решительно кивнул.
– Хорошо, что ты босиком, реально на крестьянского пацана похожа. Сейчас.
Он зачерпнул немного грязи из ближайшей лужи и растер мне по голове и рукам.
– Ну, вот. Маскировка!
Я фыркнула и размазала грязь получше.
– Сбегу.
Брат невпопад ответил на мой вопрос, который казалось повис в воздухе.
– Батюшка ругаться будет. Возможно, что сильно. – Я поежилась. В гневе батюшка был страшен. Бывший военный, отдавший армии лучшие годы своей жизни он разводил борзых и воспитывал крестьян. И те и другие его боялись, но и любили.
– Ничего, я тоже не пальцем деланный. Устроюсь в этой жизни, а потом батюшке не останется ничего другого, кроме как благословить наш брак.
– Без благословения как-то неправильно.
– Жизнь – штука вообще сложная.
– А в кабак зачем?
– Выпить хочу перед таким важным решением. Храбрости набраться.
– Вроде бы лучше решения на трезвую голову принимать. – Я крепко задумалась. О важности трезвой головы говорил учитель, но я, признаюсь честно, не слишком ему верила.
Это было не первое пиво в моей жизни. Пробовала я и пиво, и сидр, и медовуху. Даже первач у батюшки как-то с братьями утащили. Правда в отличие от сладкой медовухи первач я не оценила.
После первой кружки брат отлучился во двор, а рядом со мной присел мужик в потрепанной форме. Я даже расслабилась, военный, значит и за порядком приглядит если что.
– Как ты пацан к военной службе относишься? – Между делом спросил он у меня.
– Хорошо. – Отмахнулась я и потянулась за грибочком. – Батюшка мой служил, говорил, что почетнее нет ничего не свете.
– Ох, прав твой отец, ох, прав. Как жаль, что нынче молодёжь не хочет идти в армию! А ведь армия – всему государству голова!
Я согласно пригорюнилась. Через пару минут мы уже болтали как лучшие друзья, а брат все не возвращался и не возвращался.
А потом я ничего не помнила.
– Ты знаешь, что я не хотел благословлять их брак. – Батюшка вновь выпустил дым, я дурашливо ткнула пальцем в центр колечка, отчего оно стало еще более круглым.
– Но?
– Но он мой сын. А Матрена послушна, плодовита и, между нами, именно такая жена и может наставить твоего непутевого брата на путь истинный.
– То есть, ты благословил их?
– А куда я денусь?
Отец помолчал.
– Я рад, что ты жива. Но, честно говоря, я бы предпочел, чтобы на твоем месте стоял любой из твоих братьев. Война – не женское дело, даже если ты с ним прекрасно справляешься.
– И теперь ты хочешь, чтобы я занялась истинно женским делом?