Отбор Истинных. Книга 2. Второй шанс для принцессы - стр. 37

— Всё! Ты не можешь говорить! — рычит он, обдавая дыханием моё ухо. — Поэтому больше никаких фокусов.

Я мычу, мотаю головой! Пробую пнуть его коленом, а когда не получается, кусаю за ладонь — с силой, с яростью, точно зверь. Кислый вкус крови омывает язык.

— Тварь! — Он отдёргивает руку, а я хочу крикнуть, но… воздуха нет! Нет голоса!

— Слушай сюда, Николь… ты ведь знаешь, что я прав! Прекрати сопротивляться!

Сплёвываю кровь прямо в бледное лицо. Гилберта трясёт от бешенства, он так сильно сдавливает моё запястье, что кажется, сейчас сломает руку!

— Ты наденешь чёртово кольцо! — его подбородок уродливо дрожит от злобы.

Он думает, что победил? Но я знаю ещё кое-что об этих клятвах! Изучала на общем курсе! Достаточно чёткой мысли и тогда…

“Я не хочу! — думаю так громко, как могу! — Всё происходит ПРОТИВ МОЕЙ ВОЛИ! Я НЕ ХОЧУ!”

Воздух взрывается электрическими разрядами.

Гилберта отталкивает, скручивает болью, сосуды в выпученных глазах лопаются, заливая белки алым. Я не прекращаю мысленно твердить, как мантру: ”Против моей воли!”

— Агххххррх, — хрипит маг, сползая к моим ногам. Он корчится от жуткой агонии, его плащ расплескался по заснеженному мрамору чёрной кляксой. Маг скулит и рыдает, словно его тело пожирает невидимое пламя.

— В чём ты солгал?! — голос вновь вернулся ко мне. — В чём?! Отвечай! Немедленно отвечай и боль прекратится!

— Агххххрхх, — выдыхает Гилберт, колотясь в судорогах. Меня тоже трясёт, ведь я в ужасе. В ужасе от себя самой! От того, что делаю! Я дышу так часто, будто километр бежала без остановки, сердце стучит на пределе.

Усилием воли ослабляю давление клятвы, и маг замирает, тяжело дыша. Выглядит он ужасно: бледное лицо с разводами крови, белки глаз красные как вино. Я — чудовище! Что я творю?!

Обхватываю себя руками. Горло сжимает тошнота, голос трескается:

— Отвечай, иначе…

— Есть ещё од-дин ч-человек, кха-кха, — разбитыми губами произносит Гилберт. Даже сейчас, когда маг глядит снизу вверх, мне жутко до ледяного озноба.

— Продолжай!

— Ещё один ч-человек! Всего один… к-кроме меня! Ахах-кха-кха, — он смеётся каркающим смехом. Я закусываю щёки. Небо темнеет, рубиновый диск солнца совсем скоро закатится за горы. Но время ещё есть!

— Ты имеешь в виду того, кто смог бы управлять алтарём? — Я намерена получить ответ.

— Да… Этот человек, возможно, смог бы… возможно, нет.

— Кто это?! Я его знаю?!

Гилберт растягивает губы в жутком подобии улыбки… а потом садится и выковыривает что-то из снега. Это кольцо, что выпало из моих пальцев.

— Отвечай!

Но он молчит. Молчит и поднимается, отталкиваясь ладонями от пола. Не торопясь, отряхивает плащ, а потом вскидывает взгляд, от которого у меня ноги делаются ватными. Я отступаю по кругу, а он медленно движется следом. Снежные хлопья кружатся, будто в медленном тревожном вальсе, опускаясь на одежду и наши лица.

— Ты вынуждаешь меня, — мой голос ломается, скатывается в писк. Кролик внутри замер, словно перед прыжком в пропасть.

— Неужели?

— Я снова применю клятву!

Он усмехается, и я выкрикиваю, стискивая кулаки:

— Ты действуешь против моей воли!

И… ничего не происходит! Гилберт даже бровью не ведёт.

— Зимой солнце садится так рано, не правда ли, — качает он темноволосой головой.

Я испуганно оглядываюсь… Солнце ещё виднеется! Но вдруг его образ развеивается дымкой… и я вижу лишь тёмное небо с сероватыми пятнами облаков и слабыми отсветами закатившегося за горизонт светила.