Отбор для ректора академии - стр. 20

— Ваше имя ничего мне не сообщило. — Я как упертый баран стояла на своем, не желая подчиняться без каких-либо внятных объяснений.

— Да? — Ее не задела моя холодность, но незнание определенно озадачило. — Модой не интересуешься?

— Нет.

— Хм. Так даже лучше, — улыбнулась Стейси алыми губами.

Затворив дверь, я вспомнила, что на утреннем сборе упоминали про какой-то сюрприз. Теперь же меня одолевали смутные подозрения, что эта женщина — он и есть.

Стейси задумалась, поднеся ладонь к лицу и подперев подбородок. Она выглядела не старше тридцати, обладала приятным голосом и ухоженным внешним видом, и я даже не представляла, каких усилий ей это стоило.

— Рита, достань то черное платье с розами, — велела она своей помощнице. И, уже более осмысленно посмотрев на меня, сообщила: — Мне нравится твой нрав, мы подчеркнем его в образе. Просто прелестно.

— В каком образе? — терпеливо спросила я, сложив руки на груди. Моя жизнь все больше напоминала шхуну в открытом море, где волны бросали ее из стороны в сторону.

— Так тебе не сообщили? Скоро прибудут журналисты. Вас будут снимать для ежедневника столицы, дорогая! Империя жаждет знать подробности. — По мере того, как мое лицо вытягивалось от шока, улыбка Стейси становилась все шире.

Тело пробрала дрожь, и на мгновение я растеряла все самообладание. Я была той, что привыкла находиться в тени. Мне нравилось наблюдать за людьми, делать выводы и докапываться до их сути, но я никак не желала сама оказаться под ярким светом.

Сотни, нет, тысячи людей будут знать обо мне, а я о них — нет! Меня обескураживала подобная перспектива.

— Ну-ну. Где же твой боевой настрой? — утешающе сказала Стейси, подходя ко мне. — После того как я с тобой поработаю, тебя родная мама не узнает.

— У меня нет мамы.

— Ох, извини, крошка, — без сочувствия, легкомысленно отозвалась она и с нескрываемым предвкушением добавила: — Что ж, начнем.

***

Журналисты нахлынули, как внезапный дождь, облюбовав главный зал поместья, — помещение с богатой отделкой, деревом на стенах, лепниной на потолке, камином и мраморным полом.

Шум. Переговоры. Указания.

Дополнительные магические светильники разом загорелись, освещая комнату ровным белоснежным светом. Анелин Каррин наблюдала за копошением рабочих молча и не вмешиваясь. Претенденток пока не приглашали, не давая прозорливым журналистам узнать больше, чем положено.

— Вам чем-нибудь помочь? — Один из распорядителей остановился рядом с женщиной. Он успел переодеться, сменить куртку на рубашку простого покроя и надеть другие брюки синеватого оттенок.

— Спасибо за предложение, Рандел, но нет. Где Бенедикт? — При упоминании ректора академии ее лицо смягчилось. Анелин относилась к этому молодому человеку с материнской любовью.

— Скоро подойдет.

— Он вел себя слишком холодно за завтраком.

— Бенедикт так не считает, — ответил Рандел.

— Упрямец, — буркнула женщина и сдержанно улыбнулась направляющейся к ним журналистке, что уже через секунду рассыпалась в комплиментах и коротко поведала расписание сьемки.

Для газеты планировали сделать несколько снимков — один общий со всеми претендентками, а второй — парный с каждой из девушек и Бенедиктом.

— Публика любит глазами, сами понимаете, — оправдывалась журналистка.

— Понимаю. Но не переходите границы. Все материалы, что соберетесь опубликовать, должны пройти через моего помощника.