Отбиваясь от счастья - стр. 7
Договорилась с кураторами и мне разрешили работать на сцене опять вечерами. Я засиживалась почти до ночи. Охранники периодически выгоняли меня домой. К тому моменту я сдала все экзамены, закрыла сессию, и в городе меня держал только праздник и недоделанные декорации. Естественно мне хотелось закончить быстрее, и я рисовала и рисовала. Был очень большой соблазн доделать тяп ляп и уехать, но… Опять-таки воспитание и привитые мамой принципы не давали мне это сделать. Все были в предвкушении сессии, нового года и концерта. Я была в предвкушении конца работы над этими, ставшими уже ненавистными, декорациями. Даже уже не представляла реакции людей на всю концепцию в целом, потому что устала, и мне было все равно, главное доделать и уехать отдыхать.
Мне оставалось совсем чуть-чуть. И я окрыленная окончанием работ, творила и творила, и задержалась опять до позднего вечера. Последние мазки я делала с великим удовольствием, внутри просто все ликовало. Стоя любуясь своей работой, не заметила, как за спиной образовался Марк. Никак не ожидала в это время кого-либо увидеть, тем более его, когда оглянулась – непроизвольно взвизгнула и отшатнулась.
- Что ты здесь делаешь – крикнула я.
- Тщшш, заткнись, блаженная! – прорычал Марк и начал сокращать расстояние между нами.
Я стала отступать, внутри зарождалось очень нехорошее предчувствие.
- Что тебе надо? Что ты здесь делаешь? - опять крикнула я, рассчитывая, что, может, кто-то меня услышит и придет на крик.
- Можешь не напрягаться, тебя никто не услышит и не спасет!
- А меня надо спасать? - прошептала я, потому что такая постановка вопроса напугала.
- Это бесполезно, я сделаю задуманное. Уж больно долго ты морозила меня своей неприступностью, снежная королева. – прошептал мне в ухо и прижал всем телом к стене, в которую я уперлась отступая, надо было все-таки смотреть куда я иду.
Меня накрыла волна мурашек. Липкий, такой вымораживающий, страх начал расползаться по телу обездвиживая его. Я стояла прижатая к стене Марком и не могла пошевелиться, из глаз хлынули слезы. Я не могла вымолвить не слова. Страх добрался и до горла, мне стало тяжело дышать. Марк оперся на руки по обе стороны от моего лица и начал исследовать его в тусклом свете, который доходил до нас со сцены. В глазах пылала ярость, злость, и жадность. Мне показалось, что передо мной просто ненормальный. И страх усилился, мои ноги стали подкашиваться, руки затряслись, слезы пересохли. Я поняла, что будет что-то страшное.
Марк осмотрел меня, и начал вдыхать, глубоко и шумно через нос, причем так близко от меня, как будто он принюхивался именно ко мне. Как какое-то животное, а потом и вовсе уткнулся в шею и начал ее вылизывать, мне стало так мерзко, в горле сформировался ком. Я пыталась отвернуться, как- то избежать, эти животные маневры. Но Марк был сильно выше меня и значительно сильнее. Он играл со мной, как здоровый кот играет с мышкой. Закончив вылизывать и шумно вдыхать запах, мой вечерний мучитель стал продвигаться к лицу, приближаясь к губам. Я никогда не целовалась и искренне рассчитывала, что мой первый поцелуй будет только по любви. Я по-другому и не мыслила. Но у Марка были другие планы. Он не удосужился свериться с моими. Сильнее навалившись и полностью обездвижив мое тело, он впился в мои губы, я зажала их, как могла, пыталась отвернуться, но избежать проникновения языка не смогла, мой насильник укусил за губу, я от неожиданности взвизгнула и почувствовала, как по- хозяйски, властно, ко мне в рот ворвался язык Марка. Руки стали меня облапывать, но уже не так, как это было при подножках, а более интимно, он мял и ласкал мою грудь, которая когда-то ему не нравилась, сжимал мои ягодицы. Я пыталась отбиться, но все было бессмысленно. Он как будто утверждался в своей всевластности и действовал все более и более уверенно и развратно.