От заката до рассвета - стр. 42

— Тебе не холодно? — Селеста поворачивает ко мне голову и первой прерывает наше затянувшееся молчание. — Уже стемнело и дует лёгкий ветер, а ты только в футболке.

Я тоже поворачиваюсь к ней.

— Нет, мне не холодно, — слегка улыбаюсь.

Сейчас в темноте ее шоколадные глаза кажутся чёрными, как ночь.

— Думаю, пора двигаться дальше. Ты еще многого не видел в Париже.

— Куда теперь?

Она хитро прищуривается и закусывает губу.

— Ты боишься кладбищ?

Ее вопрос повергает меня в ступор.

— Эээм, ну не то чтобы... — слегка прочищаю горло. — Нет, не боюсь.

Она довольно улыбается.

— Тогда пойдём. Ночь — лучшее время для посещения кладбища.

Я в изумлении округляю глаза, но она этого уже не видит, потому что села на газоне и достала из сумочки телефон. Я сажусь рядом с ней и заглядываю в экран. Она пишет кому-то сообщение. Мне интересно прочитать его, но я решаю не делать этого. Неприлично заглядывать к чужому человеку в телефон, когда он пишет смску.

Так проходят несколько минут, она с кем-то увлечённо переписывается, а потом поворачиваете ко мне голову и говорит:

— Пойдём. Я договорилась, нас пропустят.

— Куда пропустят?

— На кладбище.

Она поднимается на ноги и отряхивает свои джинсы. Я встаю следом за ней.

— Ты это серьезно?

— Абсолютно.

— А зачем нам идти ночью на кладбище?

— Во-первых, это романтично, — я снова округляю глаза, а она заливается смехом. — Да шучу я, шучу, — спешит меня успокоить. — Это ни фига не романтично, но просто мы посетим необычное кладбище. Там похоронен Оскар Уайлд.

— Кто-кто?

— Оскар Уйлд, — повторяет, удивляясь моему вопросу. — Ты не читал его? — и внимательно смотрит на меня в ожидании ответа.

Я мнусь в замешательстве. Это какой-то писатель? Если я ей сейчас честно отвечу, что не читал, она будет считать меня тупым?

— Читал... Давно... — мямлю.

— А что именно ты у него читал?

— Да так... Ну, то произведение, которое самое известное у него...

— «Портрет Дориана Грея»?

— Ага...

— Это один из моих самых любимых романов, — мечтательно говорит. — Я прочитала его за пару вечеров в школе.

— Ясно... У вас тут в Париже есть «Убер»? Давай закажу такси до этого кладбища? — я спешу перевести разговор на другую тему.

— Зачем нам такси? Давай на метро. — И она хватает меня за руку и тянет за собой. Мне ничего не остаётся кроме как повиноваться.

Почему рядом с ней я чувствую себя таким тупым и... неправильным что ли? Как будто всю свою жизнь я занимался вообще не тем, чем надо было. Почему я никогда не читал книги? На фига я целые вечера спускал в клубах и барах, когда можно было потратить это время на чтение?

— Егор, нам нужно торопиться. Уже десять часов, а пустить нас могут только до 12 ночи. — Вырывает меня из самобичевания настойчивый голос Селесты, и я ускоряю шаг вслед за ней.

Мы спускаемся в подземку и снова едем с пересадками. Селеста передвигается по метро очень быстро, видно, что торопится. Я везде поспеваю за ней, не выпуская ее руку из своей.

— Там не только Уйлд похоронен. — Говорит мне почему-то шепотом, когда мы уже подходим к кладбищу. — Там еще лежат Фредерик Шопен, Исадора Дункан, Джим Моррисон...

— Подожди-подожди. — Я не даю ей договорить. — Джим Моррисон? Солист рок-группы The Doors??

— Да.

— Обалдеть! Это же моя самая любимая группа! Я хочу на его могилу!

— Ну вот сейчас сходим.