От Второй мировой к холодной войне. Немыслимое - стр. 66
В ходе визита Идена в Вашингтон в марте 1943 года был затронут и вопрос о наказании главных преступников войны. Госсекретарь Хэлл выразил надежду, что союзники смогут найти способ избежать длительных судебных процессов над фашистскими главарями после войны. Те, кто будут схвачены, должны быть тотчас же без шума расстреляны. Это предложение не вызвало возражений ни со стороны Рузвельта, ни со стороны Идена.
На Московской конференции министров иностранных дел в октябре-ноябре 1943 года Молотов, Хэлл и Иден подписали секретный протокол, десятым приложением в нем была Декларация об ответственности гитлеровцев за совершенные преступления. Там не было положения о Международном трибунале: предполагалось судить в тех странах, где совершались преступления. Но и это был шаг вперед. Особенно когда этот секретный протокол через день был опубликован в газетах за подписями Сталина, Рузвельта и Черчилля.
Вопрос наказания военных преступников рассматривался Рузвельтом и Черчиллем 15 сентября 1944 года в ходе второй Квебекской конференции. Было решено направить Сталину предложение: подготовить список из 50-100 лиц, чья ответственность за руководство или санкционирование преступлений и зверств установлена самим фактом их высоких официальных постов. Советскому лидеру предлагались на выбор два варианта: решать совместно судьбу каждого из нацистских лидеров, как только они попадут в руки союзников; или заранее составить список таких лиц, которых любой командир в звании не ниже генерала после удостоверения их личности прикажет расстрелять в течение часа, не докладывая командованию. Эта телеграмма так и не была отправлена адресату, но именно такие предложения Черчилль и Иден привезли в октябре 1944 года в Москву. Однако здесь коса нашла на камень: Сталин твердо настаивал на проведении международного трибунала.
В Ялте Сталин и Молотов доказывали: военных преступников надо судить перед лицом человечества. Черчилль – против. Рузвельт, цитирую: «Процедура суда должна быть не слишком юридической» и «при всех условиях на суд не должны быть допущены корреспонденты и фотографы». Почти до конца войны в Европе Вашингтон и Лондон исходили из того, что нацистских лидеров надо казнить на основе политического решения, а не вердикта суда.
Западные союзники столь долго противились советской идее организации международного трибунала, отсылая к опыту Первой мировой войны, когда юридическая основа для суда над германскими лидерами оказалась слишком шаткой. Вызывала опасения и перспектива того, что подсудимые начнут ссылаться на далеко не безгрешную предвоенную политику западных держав, их содействие вооружению Германии, альянсы с Гитлером, мюнхенский сговор.
Сталина, имевшего немалый опыт организации показательных процессов, юридические нюансы смущали мало. И он хорошо сознавал, что после всего содеянного фашистскими нелюдями на нашей земле советских людей не удовлетворил бы простой расстрел гитлеровских главарей. Военную победу необходимо было довершить политическим и правовым разгромом фашизма.
Решающее совещание по вопросу о наказании военных преступников состоялось 3 мая 1945 года в отеле «Фермонт» в Сан-Франциско, где шла учредительная конференция Организации Объединенных Наций. Уполномоченный на то Трумэном судья Стивен Розенман, один из соратников Рузвельта, изложил американские предложения и вручил Молотову и Идену проект соглашения о создании Международного военного трибунала и Комитета обвинителей. Предлагалось предать суду главных преступников войны, а также нацистские организации – гестапо, СС и другие. В случае признания этих организаций преступными, любой из их членов мог быть осужден вне зависимости от наличия доказательств его непосредственного участия в совершении того или иного преступления. В Трибунал должны войти по одному представителю от держав, участвующих в Контрольном совете по Германии (СССР, США, Великобритания, Франция). Одновременно создать Исполнительный (Следственный) комитет из представителей тех же четырех держав с полномочиями принимать решения по составу привлекаемых к суду лиц, собирать обвинительный материал, составлять обвинительное заключение. Сам судебный процесс провести в максимально упрощенном порядке, но с соблюдением основных гарантий прав обвиняемых на защиту.