От войны до войны - стр. 42
– Мой император требует ответа, признает ли Талиг себя виновным в вышеперечисленных злодеяниях. Ответа ждут и послы других государств, подписавших Золотой Договор.
Конхессер[18] Маркос Гамбрин был преисполнен не менее праведного гнева, чем кагетец, что, однако, не делало его выше… И ведь подумать только, это Талиг в свое время вынудил Гайифу и прочих подписать Золотой Договор. Но тогда сторонников у Талига было намного больше, еще бы, Двадцатилетнюю войну империя с треском продула. Сейчас дело хуже, хотя далеко не безнадежно.
– Ваше Величество, – прошамкал дуайен, несомненно уже сосчитавший талигойское золото, которое огребут урготские торговцы, – Посольская палата ждет ответа.
Отвечать должен король, но король не знает, что говорить. Кансилльер тоже молчит. Еще бы, он ожидал проигрыша и затяжной войны на юге, а получил победу и истерику Гайифы. Говоря по чести, это… Закатные твари, это не так уж и плохо!
Его Высокопреосвященство медленно и грозно поднялся со своего места, готовясь дать павлину и мокрым курам достойную отповедь, но гневные слова так и не прозвучали. Между послами и троном оказался капитан личной королевской охраны Лионель Савиньяк[19].
– Ваше Величество, – Лионель преклонил колена перед Фердинандом, – позвольте вручить вам донесение от Проэмперадора Варасты. Я получил его этой ночью.
3
Может, Фердинанд и хотел что-то сказать, но его опередил гайифец.
– Ваше Величество, Золотые земли настаивают на том, чтобы письмо Рокэ Алвы было оглашено немедленно и во всеуслышание.
Король потерянно молчал, и Сильвестр понял, что пора вступать в бой, пока за дело не взялся Штанцлер.
– У Талига нет постыдных секретов, – Его Высокопреосвященство спокойно принял из рук Савиньяка столь неожиданно возникшее послание и передал ликтору, – прошу вас зачитать донесение Проэмперадора Варасты.
Ликтор, которому было все равно, что читать, снял печати, развернул подлежащий оглашению документ и начал ничего не выражающим хорошо поставленным голосом:
– «Ваше Величество, прошу простить меня за длительное молчание, но Проэмперадор имеет право действовать по своему усмотрению, а излишняя осведомленность друзей оборачивается столь же излишней осведомленностью врагов. В настоящее время вверенная мне армия движется в Тронко на зимовку, откуда будет направлен полный отчет о событиях минувшего лета. Пока позволю себе изложить их кратким образом».
Начало было многообещающем. Рокэ Алва прибегал к придворной витиеватости, лишь собираясь всласть поизмываться над собеседником.
– «Начну с того, что военная кампания приняла неожиданный оборот. Общеизвестно, что в Сагранне проживает несколько племен, отличающихся определенным внешним сходством. Около четырехсот лет назад прилегающие к Варасте горы населял мирный пастушеский народ бакранов. Воинственные бириссцы, прежде чем переселиться в Кагету, нанесли бакранам немало обид и в конце концов вытеснили с исконных земель в бесплодную Польвору.
За прошедшие века бакраны оправились от поражения. Более того, у них возникли своя государственность и армия, блестяще приспособленная для ведения горной войны. Этим летом потомки изгнанников сочли, что пришло время мести…»
Бакраны?! Именно так назывался народец, якобы напавший на Кагету. Жалкие пастухи. Откуда у них король и армия?!