От ненависти до любви… - стр. 38

– Понимаю. Поэтому на их обучение я и отвела шесть недель. Пригляжусь повнимательнее к тем пяти, которых ты отметил. В целом, думаю, тридцати девушек за игорными столами, разносящих напитки, развлекающих гостей приятной беседой будет достаточно.

– Ты прислушиваешься к моему мнению? Вот это новость! – «И весьма интригующая новость», – добавил Оливер про себя.

– О картах ты знаешь все, и у тебя к ним действительно талант. Я могу осуждать, даже презирать тебя по моральным основаниям, но я не слепая.

– На месте владелицы игорного клуба я бы поостерегся говорить о морали. Кто, как не ты, намеревается поднять грех в Лондоне на совершенно новую высоту?

– Верно. Знаешь, оказывается, грешить самой намного приятнее, чем когда грешат против тебя.

Кажется, это очередная шпилька в его адрес? Что ж, не так Диана умна, как о себе воображает.

– Неприятно, когда грешат против тебя, – мягко ответил Оливер, – но и для грешников бывают свои последствия.

Диана подняла глаза.

– Ты хочешь сказать, что… сожалеешь? – с неподдельным удивлением спросила она.

– Разумеется, сожалею. Может, кому-то я и кажусь чудовищем, но все же я человек.

– Это ты так говоришь. Я воздержусь от суждений, пока не увижу доказательства.

– Что ж, смотри!

Оливер поднялся, резко отодвинув стул, и перегнулся через стол. Прежде чем Диана успела отпрянуть, он схватил ее за ворот муслинового платья, рванул к себе и приник к ее губам.

От прикосновения его губ по ее телу разлился обжигающий жар. Оливер не был нежным: почти распластав ее на столе, он жадно впился в ее губы. Языки их сплелись, и тела словно слились воедино. Но когда казалось уже, что еще искра – и вспыхнет гибельный пожар, Оливер вдруг отпустил Диану и выпрямился.

Она упала в кресло, забыв о своей обычной грации.

Тяжело дыша и мысленно проклиная себе за это, Оливер двинулся к дверям. Черт побери! Он хотел всего лишь напомнить ей, что в Вене Диана наслаждалась не меньше его. А вместо этого… Как теперь изгнать из мыслей распростертое под ним нагое тело, разметавшееся по подушке волосы цвета глубокой ночи, изумрудные глаза, горящие возбуждением и страстью?

– Такое доказательство подойдет? – бросил Оливер через плечо; голос его прозвучал хрипло. – А теперь пойду перекушу перед следующей так называемой лекцией.

Оливер был уже в дверях, когда за спиной у него прогремел выстрел.

Конец ознакомительного фрагмента.