От империй – к империализму. Государство и возникновение буржуазной цивилизации

В качестве примеров неоимперской апологетики на английском языке можно привести книгу: N. Ferguson. Empire: How Britain Made the Modern World. London: Allen Lane, 2003. См. также: V Davis Hanson. Why the West Has Won: Carnage and Culture from Salamis to Vietnam. London: Laber, 2001. Что касается российской ностальгической литературы на тему империи, то указывать какие-либо особенно значимые книги не представляется возможным. Во-первых, из-за чрезвычайной многочисленности подобных произведений, а во-вторых, из-за их неизменно позорно-низкого академического уровня.

A. Herman. То Rule the Waves. How the British Navy Shaped the Modern World. London: Hodder & Stoughton, 2004, p. xvii.

N. Ferguson. Op. cit. 2003, p. xx.

См.: M. Хардт, А. Негри. Империя. M.: Праксис, 2004.

Ф. Бродель. Материальная цивилизация, экономика и капитализм, XV–XVII вв., т. 2. М.: Весь мир, 2006, с. 230.

Ч. Тилли. Принуждение, капитал и европейские государства. 990-1992. М.: Издательский дом «Территория будущего», 2009, с. 43 (англ, изд.: Ch. Tilly. Coercion, Capital and European States AD 990-1992. Malden, MA: Blackwell Publishers, 1990, p. 17).

К. Маркс, Ф. Энгельс. Сочинения, изд. 2-е, т. 23 с. 157.

The Transition From Feudalism to Capitalism. Ed. by R. Hilton. London: Verso, 1978,

В древней и средневековой торговле природные циклы играли большую роль. Во-первых, потребность в определенном товаре возникала в определенное время в зависимости от логики сельского хозяйства. Во-вторых, морская и речная навигация на Севере Европы была связана с погодными условиями, а регулярное дорожное сообщение по суше было крайне ненадежным до середины XIII века. Крупные ярмарки в Шампани и других местах тоже были приурочены к сельскохозяйственным циклам.

N. Ferguson. Op. cit., p. хіх.

Так, например, Спарта возникла из объединения сельских общин. Как известно, она не имела стен, но не потому, что ее воинственному народу (как говорила позднейшая спартанская пропаганда) стены не нужны, а потому, что это были изначально сельские, а не городские поселения. См.: Н. Хаммонд. История Древней Греции. М.: Центрполиграф, 2008, 118–119 (англ, изд.: N. Hammond. History of Greece to 322 B.C. Oxford – N.Y.: Oxford University Press, 1986). Аристотель определял полис как «сообщество нескольких деревень» (см.: Там же, с. 119).

Показательным примером такого подхода является книга французского историка Ж. Ле Гоффа «Рождение Европы» (СПб.: Александрия, 2007; фр. изд.: L’Europe est-elle nee au Moyen Age? Paris: Seuil, 2003), где автор задним числом пытается доказать изначальное единство европейской истории и культуры, причем именно в границах сложившегося Европейского союза. Колониализм воспринимается автором как некая темная страница, находящаяся в противоречии с общей логикой европейской истории, культурой Просвещения и демократическими традициями Запада. На самом деле, как мы увидим ниже, без колониализма были бы невозможны ни современные европейские нации, ни их сложившаяся после XVIII века культура и их институты, не говоря уже об Европейском союзе, созданном на основе этих наций и институтов.

См.: Ф. Бродель. Материальная цивилизация, экономика и капитализм, XV–XVII вв., т. 2, с. 126–151.

К. Маркс, Ф. Энгельс. Сочинения, т. 4, с. 428.

Цит. по: N. Robins. The Corporation That Changed the World: How the East India Company Shaped the Modern Multinational. London: Pluto Press, 2006, p. 40.

М. Weber. Economy and Society. Berkeley CA: California University Press, 1978, p. 353.

E Braudel La dynamique du capitalisme. Paris: Flammarion, 1985, p. 68.

О. Шпенглер. Закат Европы. Очерки морфологии мировой истории, т. 1. М.: Мысль, 1993, с. 151.

См.: S. Huntington. The Clash of Civilizations and the Remaking of World Order. N.Y.: Simon & Schuster, 1996 (рус. изд.: С. Хантингтон. Столкновение цивилизаций. M.: ACT, 2003).

Л.А. Мосионжник. Антропология цивилизаций. Кишинев: ВАШ, 2000, с. 47.

См.: I. Wallerstein. World-Systems Analysis: An Introduction. Durham, North Carolina: Duke University Press, 2004 (рус. изд.: И. Валлерстайн. Миросистемный анализ: Введение. М.: Издательский дом «Территория будущего», 2006. См. также: И. Валлерстайн. Анализ мировых систем и ситуация в современном мире. СПб.: Университетская книга, 2001).

Идеология «русского мира», пришедшая на смену идее «советского народа», представляла собой попытку сохранить остатки разрушающегося советского своеобразия на фоне очевидного и признанного идеологами краха советской системы. Для того чтобы такое сохранение состоялось, чтобы советские нормы представлялись не только по-прежнему актуальными, но и неизменными, востребованными и по сути вечными, их срочно перекрашивают из «советских» в русские. Схема сохраняется, но «советское» (социальное и исторически опосредованное) обоснование заменяется «русским» (этническим и внеисторическим). Другое дело, что подобная операция не является только лишь результатом идеологического произвола. В основе ее опора на определенные культурные факты, которые действительно имеют место в реальности. В конце концов Советский Союз не просто развивался на территории бывшей Российской империи, но в значительной мере (несмотря на революционный разрыв) выступил ее преемником, а сталинский тоталитаризм до известной степени опирался на культурные традиции русского самодержавия. Точно так же и постсоветская Россия сохранила в значительной мере культурные и политические традиции советского времени. Проблема в том, что консервативные идеологи с удивительным чутьем выбирают из всей массы традиций и культурных норм лишь наиболее реакционные, авторитарные и жестокие. Точно так же, как сталинский режим в 1940-е годы все более апеллировал к консервативным традициям царизма, так и наследники «русского духа», черпая вдохновение в сталинской истории, находят там опору не в прогрессивных переменах, поднявших российское общество до уровня других европейских народов, а в самых мрачных и отвратительных сторонах тогдашней истории.

A. Gunder Frank. ReOrient: Global Economy in the Asian Age. Berkeley: University of California Press, 1998, p. xv.

См.: Г.В. Носовский, А.Т. Фоменко. Введение в новую хронологию. Какой сейчас век? М.: «Крафт +», 2001.

См.: I. Waller stein. The Modern World-System I. Capitalist Agriculture and the Origins of the European World-Economy in the Sixteenth Century San Diego: Academic Press Inc., 1974, p. 16.

Написание китайских имен в русской транскрипции в различных изданиях варьируется. В настоящей работе имена сверены по книге: А.А. Дельное. Китай. Большой исторический справочник. М.: ЭКСМО, Алгоритм, 2008.

М. Гране. Китайская цивилизация. М.: Алгоритм, 2008, с. 63.

Показательным примером подобной логической ловушки является книга Л.А. Мосионжника «Антропология цивилизаций». С одной стороны, он сетует, что в экономике старого Китая доминировал «косный» государственный сектор (с. 231), а с другой стороны, на той же странице сообщает, что эта экономика вплоть до XVIII века была технически и организационно самой передовой в мире: китайское ткацкое производство опережало английское вплоть до начала индустриальной революции, горнорудная промышленность шла вровень с европейской, а систему вентиляции шахт, как в Поднебесной империи, на Западе не могли устроить до XIX века (Там же, с. 230–231).

М. Гране. Китайская мысль от Конфуция до Лаоцзы. М.: Алгоритм, 2008, с. 397.

G.V. Scammell. The First Imperial Age: European Overseas Expansion c. 1400–1715. London: Unwin Hyman, 1989, p. 2.

M. Гране. Китайская мысль от Конфуция до Лаоцзы, с. 301.

Разрабатывая концепцию «азиатского способа производства», Маркс опирался прежде всего на британские публикации по истории и социальному развитию Индии, потому, естественно, характеризовал описываемые отношения как «азиатские». Однако именно в Индии из всех Восточных стран подобная система выражена наименее последовательно. Позднейшие исторические исследования (в том числе археологические данные и продолжавшаяся на протяжении XX века расшифровка древних текстов) показали, что Древний Египет и доколумбова Америка могут использоваться в качестве куда более ярких примеров подобной социально-экономической системы.

Города-государства Азии, за исключением Вавилона, то и дело оказываются под властью чужеродного правителя и прекрасно себя чувствуют. Даже греки в Малой Азии долгое время были лояльными подданными Персии, поставляли ей войска и флот против своих соплеменников на Западе. Существование подобного «ксенократического» господства на Востоке по отношению к городам (кроме Вавилонии) не случайность. Города не только страдали под властью азиатских царей, но и получали от сотрудничества с ними немалые выгоды.

О. Егер. Всемирная история. Т. 1, Древний мир. СПб.: Полигон, М.: ACT, 2001, с. 36.

Всемирная история. М.: Академия наук СССР, Политиздат, 1956, т. 1, с. 213.

Там же, с. 389.

Всемирная история, с. 213.

Впрочем, надо признать, что среди историков нет полного единства относительно того, какую из соперничавших карфагенских партий считать демократической.

История мира. Древний мир. М.: Белфакс, 2000, с. 132 (ориг. фр. изд.: L’Histoire du monde. iAntiquite. R: Larousse, 1993).

См.: Там же, с. 86.

Л.А. Мосионжник. Цит. соч., с. 103.

Л.А. Мосионжник. Цит. соч., с. 97.

Плутарх. Избранные жизнеописания. М.: Правда, 1990, т. 1, с. 223.

Л.А. Мосионжник. Цит. соч., с. 128.

Там же, с. 388.

При этом существование трех братьев князей в Киевской Руси – Владимира, Ярополка и Олега – никто, естественно, не отрицает, хотя параллель с мифологическим сюжетом и с историей о Рюрике, Синеусе и Труворе просто бросается в глаза. Кстати, еще раз сюжет о трех братьях повторяется в случае Ярослава, Бориса и Глеба.

См.: Кембриджская история древнего мира. М.: Ладомир, 2007, т. 3, ч. 3, с. 337 (англ, изд.: The Cambridge Ancient History. Second Edition. Cambridge University Press, vol. 3, p. 3, ch. 40).

С.А. Нефедов. Война и общество. Факторный анализ исторического процесса. История Востока. М.: Издательский дом «Территория будущего», 2008, с. 31.

См.: И Davis Hanson. Why the West Has Won: Carnage and Culture from Salamis to Vietnam. London: Faber, 2001.

А.А. Попов. Греко-Бактрийское царство. СПб.: Изд-во С.-Петербургского унта, 2008, с. 223.

Цит. по: Там же, с. 145.

История мира. Древний мир, с. 376.

А.А. Попов. Цит. соч., с. 96.

См.: История мира. Древний мир, с. 377.

Э. Дриди. Карфаген и Пунический мир. М.: Вече, 2009, с. 76.

История, социология, культура народов Африки. Статьи польских ученых. М.: Наука, 1974, с. 47.

Показателем того, насколько слабо современная историография представляет себе развитие Карфагена, можно судить по многотомной «Истории мира», подготовленной издательством «Larousse». Четко соблюдая принцип равенства культур, авторы дают описание мировых событий в строгом хронологическом порядке, перемежая сообщения о греках и римлянах отчетами о событиях, происходивших в Китае и Индии, о жизни ольмеков и развитии цивилизации в Африке. Однако даже при таком подходе история Карфагена, насчитывавшая несколько столетий, не удостоилась отдельной главы, он упоминается исключительно в связи с его борьбой против Рима. В течение XX века археологические исследования позволили несколько дополнить картину, но, как признает французский историк Эди Дриди, враждебные пуническому миру греко-римские авторы остаются основными источниками, «если мы не хотим свести историю Карфагена к скупым отчетам о проведенных раскопках и к изучению отдельных предметов» (Э. Дриди. Цит. соч., с. 10).

Ch. Wickham. Framing the Early Middle Ages: Europe and the Mediterranean, 400–800. Oxford: Oxford University Press, 2005, p. 10.

Ibid., p. 80.

Ibid., p. 10.

Л. Мюссе. Варварские нашествия на Западную Европу: волна вторая. СПб.: Евразия, 2006, с. 140–141.

Там же, с. 140.

Там же, с. 141.

С.А. Нефедов. История России. Факторный анализ. Екатеринбург, 2009, т. 1, с. 102.

Там же, с. 99.

Легко заметить, что баллады о Робине Гуде отражают не просто социальный конфликт средневекового английского общества, но и совершенно конкретное противостояние между сельским населением и правящим классом на почве «права охоты».

Кстати, сами участники событий прекрасно понимали связь между тем, что происходило на берегах Балтики, в Испании и в Палестине. См.: Крестоносцы и Русь. Конец XII-1270 г. М.: Индрик, 2002.

Характерно, что основатель английского парламента французский аристократ Симон де Монфор, уже «приняв Крест» (то есть пообещав Папе участие в Крестовом походе), предпочел исполнению обета карьеру администратора и политического лидера в Гаскони и Англии.

П.Г. Дейниченко. Россия. Полный энциклопедический справочник. М.: ОЛМА-ПРЕСС, 2001, с. 36 – 38.

См.: История России с древнейших времен до конца XVII в. М.: ACT, 1996. С. 249–50.

А. Нестеренко. Александр Невский. Кто победил в Ледовом побоище. М.: ОЛМА-ПРЕСС, 2006, с. 125.

И. Шерр. Германия. Цивилизация за 2000 лет. Минск: МФЦП. Т. 1, с. 294.

Э. Лависс. Очерки по истории Пруссии. М.: УРСС, 2003, с. 138.

Там же.

Разгром Сигтуны, судя по всему, был совершен совместными силами балтов и новгородцев. Трофейные ворота из шведской столицы по сей день украшают западный вход Софийского собора в Великом Новгороде, но большинство историков считают этот объект позднейшей подделкой. Вообще любопытно, что центры цивилизации гибнут от варварских набегов лишь в том случае, если уже до того находятся в упадке. В противном случае они либо успешно отбиваются от варваров (используя преимущество в технике и организации), либо быстро восстанавливаются, «побеждая победителей» за счет культурного превосходства. Точно так же печенеги, а затем половцы постепенно перешли от набегов к защите внешних рубежей Руси.

Э. Лависс. Цит. соч., с. 140.

О церкви как прообразе централизованной имперской администрации см.: The Political Economy of Merchant Empires. Ed. by J.D. Tracy. Cambridge: Cambridge University Press, 1991, p. 124.

В. Simms. Three Victories and a Defeat. The Rise and Fall of the First British Empire, 1714–1783. N.Y.: Basic Books, 2007, p. 10.

Цит. по: Э. Окшотт. Рыцарь и его доспехи. М.: Центрполиграф, 2007, с. 22 (англ. изд. Е. Oakeshott. A Knight and his Armour. London: Lutterworth Press, 1961).

Там же (Ibid., 22–23).

C. Blair. European Armour. London: B.T. Batsford Ltd., 1958, p. 107 (рус. изд. К. Блэр. Рыцарские доспехи Европы. М.: Центрполиграф, 2006, с. 115).

Позднефеодальная Европа демонстрирует разделение интеллектуального труда на два вида – бюрократический и собственно интеллектуальный. В Китае различия между этими группами не было. У греков и ранних римлян на ранних этапах истории не было бюрократии (общественная служба выступала как гражданская обязанность, давая почет и возможность влияния). В Западной Европе университеты готовили кадры как для бюрократии, так и для интеллектуальной деятельности. Но их разделение (предопределившее само становление автономной по отношению к власти университетской системы) порождено разделением полномочий между светской и церковной властью. Причем интеллектуал, как общественно значимый тип, появляется не в одной из этих систем, а за счет возникновения зазора между ними.

См.: G. Luzzatto. Storia economica d’ltalia. Il Medioevo. Firenze: G.C. Sansoni Edi-tore, 1963, p. 211.

Review of Fernand Braudel Center, 2003, vol. XXVI, No. 2, p. 106.

Ibid., p. 107.

История Франции. Под ред. Ж. Карпантье. СПб.: Евразия, 2008, с. 174.

См.: Там же, с. 175.

См.: L. James. Warrior Race. A History of the British at war from Roman times to the present. Abacus, London, 2002, p. 141.

См.: J.M. Klassen. The Nobility and the Making of the Hussite Revolution. Eastern European Quarterly. Boulder, 1978. Eastern European Monographs, No. XLVII, p. 11.

J.M. Klassen. Op. cit., р. 21.

См.: G. Luzzatto. Storia economica d’ltalia. Il Medioevo, p. 238, 239.

А. Рюкуа. Средневековая Испания. M.: Вече, 2006, с. 155.

См.: Дж. Виллани. Новая Хроника или История Флоренции. М.: Наука, 1997.

G. Luzzatto. Storia economica d’ltalia. Il Medioevo, p. 238, 250.

А. Нестеренко. Цит. соч., с. 318.

Там же, с. 317.

М. Покровский. Русская история в самом сжатом очерке. М. – Л.: ГИЗ, изд. 7-е, 1929, т. 1, с. 41.

М. Покровский. Русская история. СПб.: Полигон, 2002, т. 1, с. 129.

Цит. по: А.Е. Кудрявцев. Испания в Средние века. М.: URSS, 2007, с. 105.

После того, как обнаружилось, что представления об экономическом превосходстве Запада над Востоком применительно к XV–XVI векам являли собой миф, сложившийся под влиянием последующей колониальной практики, стала набирать силу противоположная тенденция, изображающая саму Европу в качестве безнадежно отсталой хозяйственной «периферии» азиатского мира. На практике все было гораздо сложнее. Европейские страны начиная с конца XI века активно осваивали новые идеи и технологии, успешно преодолевая отсталость.

История, социология, культура народов Африки. Статьи польских ученых, с. 131.

Историки указывают и на рост «пассажирского сообщения» вдоль побережья Северной Африки, причем купцы из Магриба отправлялись в Александрию на своих судах, а обратно плыли на венецианских или генуэзских. Собственные корабли они в Александрии продавали, поскольку там всегда была нехватка дерева и соответственно торговых судов (см.: История, социология, культура народов Африки. Статьи польских ученых, с. 133).

G. Luzzatto. Storia economica d’ltalia. Il Medioevo, p. 230.

Ibid., р. 209.

Ibid., р. 227.

Становление аграрного капитализма и его роль в развитии буржуазного способа производства наиболее подробно анализируется в работах американского историка Роберта Бреннера. См.: R. Brenner. Bourgeois Revolution and Transition to Capitalism. In: The First Modern Society. Cambridge: Cambridge University Press, 1989; The Brenner Debate. Ed. by T.H. Aston & C.H.E. Philpin. The Brenner Debate: Agrarian Class Structure and Economic Development in Pre-Industrial Europe. Cambridge: Cambridge University Press, 1988.

G. Luzzatto. Storia economica d’ltalia. Il Medioevo, p. 36. По мнению Ричарда Лахмана, как возникновение и расцвет городов-государств, так и их позднейший упадок были вызваны геополитической конъюнктурой и общим соотношением сил в Европе позднего Средневековья. «Те же самые зазоры в политике итальянских и европейских крупных сил, которые дали городским элитам их автономию и экономические возможности, также побуждали флорентийских патрициев и их коллег в Венеции, Генуе и Милане устанавливать олигархии, а затем рефеодализировать свою политику и экономику для того, чтобы наилучшим образом сохранить власть и приумножить свое богатство» (Р. Лахман. Капиталисты поневоле. Конфликт элит и экономические преобразования в Европе раннего Нового времени. М.: Изд. дом «Территория будущего», 2010, с. 173 (англ, изд.: R. Lachmann. Capitalists in Spite of Themselves. Elite Conflict and Economic Transitions in Early Modern Europe. Oxford: Oxford University Press, 2000). Эта оценка безусловно верна, только она – как и большая часть тезисов Лахмана об элитном конфликте как двигателе перемен – ровным счетом ничего не объясняет. То, что городские олигархии Италии или Германии выбрали стратегию рефеодализации вызвано было в первую очередь ограниченностью их ресурсов, узостью производственной и экономической базы для их господства, отсутствием перспектив для вовлечения аграрного общества в капиталистическое развитие.

История Средних веков. М.: Политиздат, 1952, т. 1, с. 629.

См.: G. Arrighi. The Long Twentieth Century. London – N.Y.: Verso, 1999, p. 43–46 (рус. изд.: Дж. Арриги. Долгий двадцатый век. М.: Издательский дом «Территория будущего», 2006, с. 80–83.

С. Амин. Вирус либерализма. Перманентная война и американизация мира. М.: Европа, 2007, с. 89–90 (англ, изд.: S. Amin. The Liberal Virus. Permanent War and the Americanization of the World. N.Y.: Monthly Review Press, 2004, p. 58).

Э. Лависс. Цит. соч., с. 181. К торговому упадку прибавился очередной сдвиг в миграции сельди, которая переместилась к берегам Голландии, способствуя расцвету Амстердама.

Дж. Арриги в книге «Долгий XX век» (G. Arrighi. The Long Twentieth Century) описывает Геную в качестве гегемона, не только контролировавшего средиземноморскую торговлю, но и выступавшего в роли политического и экономического центра для всего процесса накопления капитала. Однако вскоре читатель с изумлением обнаруживает, что автор не может убедительно продемонстрировать значение Генуи как гегемона ни в торговой, ни в военной, ни в производственной, ни даже в финансовой сфере. Роль Генуи не обосновывается и даже не выявляется в ходе повествования, а просто изначально констатируется. Единственная причина, заставившая Арриги сделать вывод о «генуэзской гегемонии», состоит в том, что согласно его логике система по определению должна иметь гегемона, а Генуя, с его точки зрения, наилучшим образом подходит для этой роли. Сама возможность того, что система как таковая еще могла не сложиться либо на определенном этапе могла обходиться вообще без гегемона, остается за пределами обсуждения.

The Rise of Merchant Empires: Long Distance Trade in the Early Modern World 1350–1750. James D. Tracy, ed. Cambridge: Cambridge University Press, 1993, p. 16.

См.: Ibid., p. 19.

G. Luzzatto. Storia economica di Venezia dall’ XI al XVI secolo. Venezia: Centro internazionale delle arte e del costume, 1961, p. 194.

Ibid., p. 67.

Ж.-К Оке. Средневековая Венеция. М.: Вече, 2006, с. 134.

G. Luzzatto. Storia economica di Venezia dall’ XI al XVI secolo, p. 33.

G. Luzzatto. Storia economica d’ltalia. Il Medioevo, p. 222.

G. Luzzatto. Storia economica di Venezia dall’ XI al XVI secolo, p. 42.

G. Luzzatto. Storia economica d’ltalia. Il Medioevo, p. 222.

Cm. G. Luzzatto. Storia economica di Venezia dall’ XI al XVI secolo, p. 46.

Ibid., p. 47.

А. Грамши. Избранные произведения. М.: Изд-во иностр. лит., 1959, т. 3, с. 268.

Там же.

N. Davidson. Discovering the Scottish Revolution. 1692–1746. London: Pluto Press, 2003, p. 73.

H. Schilling. Aufbruch und Kriese. Deutschland 1517–1642. Berlin: Siedler Verlag, 1988, S. 171.

The Political Economy of Merchant Empires, p. 75.

Й. Мацек. Табор в гуситском революционном движении. М.: Иностранная литература, 1956, т. 1, с. 69.

А. Пиренн. Средневековые города Бельгии. СПб.: Еворазия, 2001, с. 222.

/. Clapham. A Concise Economic History of Britain. From the Earliest Times to 1750. Cambridge: At the University Press, 1949, p. 115.

См.: А. Пиренн. Цит. соч., с. 227.

Там же, с. 224.

Там же, с. 301.

Подробнее о восстании чомпи см.: В.И. Рутенбург. Народные движения в городах Италии. XIV – начало XV в. М. – Л., 1958.

Ч. Тилли. Цит. соч., с. 57 (англ, изд.: Ch. Tilly. Op. cit., p. 26).

Ж.-К. Оке. Средневековая Венеция. М.: Вече, 2006, с. 154.

G. Luzzatto. Storia economica d’ltalia. Il Medioevo, p. 238, 300.

The Rise of Merchant Empires, p. 33.

К. Маркс, Ф. Энгельс. Сочинения, т. 23, с. 765.

См.: The Political Economy of Merchant Empires, p. 47, 93.

Цит. по: Я. Альберт. Гуситство и европейское общество. Прага: Обрис, 1946, с. 3.

The Political Economy of Merchant Empires, p. 137.

А. Пиренн. Цит. соч., с. 259.

Там же, с. 331.

А. Пиренн. Цит. соч., с. 304.

Там же, с. 332.

Э. Перруа. Столетняя война. М.: Вече, 2006, с. 271.

Там же, с. 273.

В литературе это герцогство также фигурирует под старым названием Аквитания (хотя речь идет лишь о небольшой части обширной области, оставшейся к XIV веку в руках Плантагенетов) или как Гиень.

Например, Н.И. Басовская пишет, что благодаря Столетней войне «французы вполне осознали себя французами, а англичане – англичанами» (Н. Басовская. Столетняя война: леопард против лилии. М.: Астрель – ACT, 2007, с. 7). С ней соглашается стоящий на совершенно иных позициях историк Вадим Устинов: «Народы начали осознавать свою национальную принадлежность, понятие Родины начало обретать реальный смысл в умах» (В. Устинов. Столетняя война и Войны Роз. М.: Астрель – Хранитель – ACT, 2007, с. 3). До середины XX века подобные высказывания можно было прочитать и в работах английских и французских историков. Напротив, классовый конфликт и социальная борьба, составлявшая в значительной мере суть происходивших событий, доминирующей историографией затушевывалась. Несмотря на формальную верность советских историков «марксистской» интерпретации прошлого, они уделяли социальным аспектам Столетней войны даже меньше внимания, чем их западные коллеги, ограничиваясь изолированными от общего повествования рассказами об антифеодальных крестьянских восстаниях XIV века, фактически игнорируя городские движения.

В ряду позднесоветских и продолжающих эту же традицию российских исследований особенно тягостное впечатление оставляет книга Н. Басовской «Столетняя война: леопард против лилии». Она выделяется не только нарочитыми усилиями представить любое антифеодальное и даже разбойно-феодальное выступление во Франции в качестве примера «национально-освободительной борьбы», но и большим количеством фактических ошибок, трудно объяснимых в работе историка медиависта. Городок Верней, где произошло столкновение между англичанами и армией Карла VII, превращается в Вернейль (с. 317).

Фруассару приписывается оценка битвы при Азенкуре, которую он не мог сделать просто потому, что умер задолго до этого сражения (с. 292). Рассказ об этой битве полон нелепостями, особенно удивительными, поскольку в списке литературы указаны английские и французские труды, содержащие подробное описание сражения. В частности, Басовская утверждает, будто английские лучники «атаковали» французских рыцарей, а затем «отходя» вбивали колья, причем это был «новый прием» (с. 290). На самом деле англичане только обстреливали французов, провоцируя их на атаку (трудно представить крошечное войско Генриха атакующим огромную массу неприятельских латников). Вбивали колья лучники не отходя, а приблизившись к французским позициям. Прием был далеко не нов, а при Азенкуре применить его в полной мере не удавалось: из-за размытой дождем почвы колья падали. Неточности имеются и при переводе имен: «ужасный» Роберт Ноллис превратился в Роберта Кноллиса (с. 239). Последняя ошибка вызывает вопрос о том, насколько были использованы и поняты английские источники, указанные в книге. Несмотря на пространный список английских изданий, в работе Басовской не удается найти следы работы или хотя бы знакомства с ними. Например, в ее книге содержатся ссылки на Хронику Уолсингема (Thomce Walsingham. Historia Anglicana), однако редактор цитируемого издания 1863–1864 годов указан как Rilly, в то время как на самом деле его имя пишется Riley.

Э. Перруа. Цит. соч., с. 67.

Э. Перруа. Цит. соч., с. 127.

Цит. по: А. Пиренн. Цит. соч., с. 436.

Искусство власти. Сборник в честь проф. Н.А. Хачатурян. СПб.: Алетейя, 2007, с. 137.

Там же, с. 139.

Данная мера подробно рассматривается Дж. Арриги в качестве раннего исторического примера протекционизма. Однако он, как часто бывает среди авторов миросистемной школы, полностью игнорирует имевший место классовый конфликт.

А. Пиренн. Цит. соч., с. 427.

Там же, с. 430.

Там же, с. 445.

А. Бите. The Crecy War: A Military History of the Hundred Years War from 1337 to the Peace of Bretigny, 1360. Oxford: Oxfford University Press, 1955, p. 10 (рус. изд.: А. Берн. Битва при Креси. История Столетней войны с 1337 по 1360 год. М.: Центрополиграф, 2004, с. 7). В русском переводе Эдуард III продемонстрировал «мастерство в стратегии». Вообще следует отметить, что русский перевод книг Берна сделан достаточно небрежно, из-за чего в данной работе приходится обращаться для цитирования к английскому оригиналу и переводить текст заново.

А. Бите. The Crecy War, р. 40 (в рус. изд. см.: А. Верн. Битва при Креси, с. 37).

См.: L. James. Warrior Race. A History of the British at war from Roman times to the present. Abacus, London, 2002, p. 141.

Г. Дельбрюк. История военного искусства в рамках политической истории. СПб.: Наука, 2001, т. 3, с. 297.

К. Маркс, Ф. Энгельс. Сочинения, т. 21, с. 414.

Перруа был одним из первых историков, кто догадался, что Эдуард III побеждал потому, что «его армия была меньше» (Э. Перруа. Цит. соч., с. 131).

В XIX и начале XX века историки скептически относились к данным о численности средневековых армий, приводимых в хрониках. Однако чем более тщательно изучаются архивные документы, тем более исследователи приходят к выводу, что оценки хронистов не так уж преувеличены – другое дело, что любые отчеты с полей сражений отличаются пристрастностью и полны сознательных или бессознательных пропагандистских искажений.

Цит. по: А. Пиренн. Цит. соч., с. 437.

Э. Перруа. Цит. соч., с. 148.

Там же, с. 259.

Там же, с. 154.

Husitstvi – Reformace – Renesance. Praha: Historicky ustav, 1994, S. 86.

Husitstvi – Reformace – Renesance. Praha: Historicky ustav, S. 88.

Э. Перруа. Цит. соч., с. 154.

Там же, с. 155.

См.: F.T. Perrens. Etienne Marcel et le gouvernement de la bourgeoisie au quatorzieme siecle (1356–1358). Paris, 1860.

В русскоязычных источниках фигурирует также как дю Гесклен, Дюгесклен.

Э. Перруа. Цит. соч., с. 195.

Т.Е Tout. The Political History of England. London, 1906, p. 164. Цит. по: А. Берн. Битва при Азенкуре: История Столетней войны с 1369 по 1453 год. М.: Центрполиграф, 2004, с. 18 (англ, изд.: А.Н. Burne. The Agincourt War. A Military history of the latter part of the Hundred Years War from 1369 tO 1453. London: Greenhill Books, 1956, p. 25).

См.: L. James. Warrior Race, р. 105–106.

Лоуренс Джеймс описывает гротескную сцену пленения французского короля при Пуатье, которое сопровождалось перебранкой между английскими и гасконскими рыцарями. Они окружили несчастного Иоанна II, «и каждый кричал: “Это я взял его!”» (each shouting “I took him”), а король упрашивал собравшихся успокоиться и отвести его «благородным образом» (in a gentlemanly way) к его кузену, английскому «Черному принцу». В конечном счете француз Дени де Морбек (Denis de Morbeke) формально принял от имени «Черного принца» капитуляцию монарха, но несмотря на длительные тяжбы в лондонских судах, он так и не получил свою долю выкупа (L. James. Warrior Race, р. 130–131).

А.Н. Burne. The Agincourt War, р. 17 (А. Берн. Битва при Азенкуре, с. 9).

Э. Перруа. Цит. соч., с. 191.

Т. Walsingham. Historia Anglicana. Cronica Monasterii S. Albani. Ed. by H.T. Riley London: Longman, Green, Longman, Roberts and Green, 1863-64, vol. 1, p. 311.

Husitstvi – Reformace – Renesance, s. 285.

/. Macek. Histoire de la Boheme des origines a 1918. Paris: Fayard, 1984, p. 123.

Ibid., p. 120.

См., например: К. Маркс, Ф. Энгельс. Сочинения, т. 21, с. 417.

R. Kalivoda. Husitska ideologic. Praha: Nakladatelstvi Ceskoslovenske akademie ved, 1961, S. 496.

The Cambridge Medieval History, vol. VIII. The Close of the Middle Ages. Cambridge: Cambridge University Press, 1936, p. 76.

См.: История Средних веков, т. 1, с. 445.

Там же, с. 447.

Я. Альберт. Цит. соч., с. 4.

Там же.

J.M. Klassen. Op. cit, р. 21.

J.M. Klassen. Op. cit., р. 22.

/. Масек. Die Hussitische Revolutionare Bewegung. Berlin: Deutsche Verlag der Wissenschaften, 1958, S. 17.

Й. Мацек. Табор в гуситском революционном движении. М.: Иностранная литература, 1956, т. 1, с. 165.

The Cambridge Medieval History, vol. VIII, p. 65.

R. Kalivoda. Op. cit., S. 497.

История Средних веков, т. 1, с. 453.

К. Kreibich. Tabor. Eine halbjahrtausend-feier des Kommunismus. Reichenberg: Verlag Volksbuchhandlung Runge & Co, 1920, S. 15.

Ibid., S. 14.

К. Маркс, Ф. Энгельс. Сочинения, т. 7, с. 364 (Ф. Энгельс. Крестьянская война в Германии – II).

Там же.

В некоторых источниках умеренные гуситы называются также каликстинцами. Определенную путаницу вносит то, что термины «чашники» и «каликстинцы» порой употреблялись для обозначения гуситов вообще, без разделения на партии.

R. Kalivoda. Op. tit, S. 498.

Ibid., S. 497.

Г. Дельбрюк. История военного искусства в рамках политической истории, т. 3, с. 309.

Th. Wotschke. Das Hussitentum in Grosspolen. Posen: Oskar Eulitz Verlag, 1911, S. 42.

Я. Альберт. Цит. соч., с. 15.

Цит. по: Там же, с. 8.

/. Масек. Le mouvement Hussite en Boheme. Prague: Orbis, 1965, p. 91.

Ibid.

Всемирная история, т. З, с. 702.

Там же, с. 703.

С. Жарков. Средневековая пехота в бою. М.: Яуза – ЭКСМО, 2008, с. 352–353.

М. Беннет, Дж. Брэдбери, К. Де-Фрай, Й. Дикки, Ф. Джестайс. Войны и сражения Средневековья. М.: ЭКСМО, 2007, с. 69, 70 (англ, изд.: М. Bennett, /. Bradbury, К. DeVries, I. Dickie, Ph. Jestice. Fighting Techniques of the Medieval World. AD 500 – AD 1500. London: Spellemount, 2005, p. 63–64).

Сражение при Рувре (Rouvray) получило такое название (по-французски – Journee des Harengs) из-за того, что селедкой были гружены повозки английского обоза, использовавшиеся для прикрытия.

С. Жарков. Цит. соч., с. 346.

См.: Там же, с. 349.

А. Грамши. Избранные произведения. М.: Изд-во иностр. лит., 1959, т. 3, с. 185.

Д.М. Петрушевский. Восстание Уота Тайлера. Очерки из истории разложения феодального строя в Англии. М. – Л., 1927, с. 202.

Там же, с. 207.

См.: П. Эйрл. Жизнь и эпоха Генриха V. СПб.: Евразия, 2003 (англ, изд.: Р. Earle. The Life and Times of Henry V. London: Weidenfeld and Nicolson, 1972).

/. Barker. Agincourt. The King, the Campaign, the Battle. London: Abacus, 2006, p. 263.

Ересь «лоллардов» распространилась в Англии и Нидерландах еще до появления книг Уиклифа, однако к концу XIV века в Англии она однозначно связывалась с его идеями.

Т. Walsingham. Historia Anglicana, vol. 2, p. 312.

История Столетней войны полна пропагандистских версий обеих сторон. Однако английская пропаганда выглядит убедительнее, и отнюдь не потому, что она непременно более правдива. Просто пропагандистские версии, на которые опирались французские историки, создавались задним числом начиная с 1450-х годов, тогда как в Англии пропагандистская машина работала уже во время войны.

Г. Дельбрюк. История военного искусства в рамках политической истории, т. 3, с. 293.

Э. Перруа. Цит. соч., с. 307.

Там же.

/. Масек. Histoire de la Boheme des origines a 1918,1984, p. 129.

Ibid., p. 126.

J.M. Klassen. Op. cit., р. 142.

О. Егер. Всемирная история. Т. 2, Средние века, с. 504.

Там же, с. 505.

/. Масек. Histoire de la Boheme des origines a 1918,1984, p. 127.

The Cambridge Medieval History, vol. VIII, p. 101.

Ibid., p. 102.

Ibid.

/. Barker. Op. cit., p. 54.

/. Barker. Op. cit., p. 54.

Э. Перруа. Цит. соч., с. 291.

Французский ежегодник 2008. Англия и Франция – соседи и конкуренты XIV–XIX вв. М.: URSS, 2008, с. 16.

Можно привести примеры династических уний между Данией и Швецией, Испанией и Португалией, Австрией и Испанией, Люксембургом и Чехией, Венгрией и Чехией, Саксонией и Польшей, которые не завершились межгосударственной интеграцией. С другой стороны, унии между Кастилией и Арагоном, Австрией и Венгрией, Литвой и Польшей привели к созданию общего государства. Однако текст договора в Труа не оставляет никаких сомнений, что речь идет именно о первом варианте, поскольку не предусматривает создания каких-либо межгосударственных или надгосударственных «общих» органов.

В этом плане показательна ситуация с Англо-Ганноверской унией XVIII века: после того как на британский трон взошла в 1837 году Виктория, королевство Ганновер, где корона передавалась по мужской линии, обрела собственного короля из младшей ветви той же династии.

А. Берн. Битва при Азенкуре, с. 136 (англ, изд.: А. Бите. The Agincourt War, р. 144).

А. Берн. Битва при Азенкуре, с. 163 (англ, изд.: А. Бите. The Agincourt War, р. 170).

Там же (англ, изд.: Ibid.).

Там же (англ, изд.: Ibid.).

L. James. Warrior Race, р. 106.

Э. Перруа. Цит. соч., с 316.

Французский ежегодник 2008, с. 23.

С. Mooers. The Making of Bourgeois Europe. Absolutism, Revolution, and the Rise of Capitalism in England, France and Germany. London: Verso, 1991, p. 47.

Ibid.

Пытаясь совместить «национальную» интерпретацию событий с присущим советским историкам требованием «социальности», Басовская пишет: «Правящая феодальная верхушка… глубоко скомпрометировала себя многочисленными компромиссами с захватчиками. К тому же пробудившееся и окрепшее за время долгой войны чувство патриотизма было чуждо французским рыцарям. Его основными носителями были горожане и крестьянство» (Н. Басовская. Цит. соч., с. 319). Между тем источники демонстрируют совершенно противоположную картину. Именно буржуазия городов выступает то в роли сторонников компромисса, то в качестве прямого союзника англичан, причем происходит это при явном сочувствии городских низов. Крестьянство сопротивляется феодальному гнету, независимо от того, кем являются угнетатели по происхождению – англичанами или французами. К тому же город и деревня не только не составляют единого «народного» целого, но то и дело оказываются в конфликте друг с другом. Напротив, феодальная знать упорно сохраняет верность династии Валуа, но в силу своей непопулярности и неэффективности терпит одно поражение за другим, пока, наконец, сама королевская власть при Карле VII не идет на компромисс с буржуазией за счет своих феодальных союзников. Этот поворот внутриполитического курса предопределяет и перелом в военно-политической борьбе: Франция начинает выигрывать.

Э. Перруа. Цит. соч., с 317.

Там же, с. 333.

См.: Там же, с. 381.

В. Устинов. Цит. соч., с. 218.

История мира. Средние века. М.: Белфакс, 2000, с. 486 (фр. изд.: L'Histoire du monde. Le Moyen Age. R: Larousse, 1994).

J. Масек. Histoire de la Boheme des origines a 1918, p. 108.

В. Устинов. Цит. соч., с. 3.

Забавно, что Н. Басовская, полностью принимающая националистическую версию истории Жанны д'Арк, сама же признает, насколько она соответствует заранее существовавшей идеологической конструкции. Ссылаясь на «Хронику первых четырех Валуа», она сообщает, что «за семьдесят с лишним лет до Жанны д'Арк родилась идея избрания Богом для спасения Франции человека из народа» (Я. Басовская. Цит. соч., с. 323).

См.: В. Устинов. Цит. соч., с. 220.

История Средних веков, т. 1, с. 343.

В качестве типичного примера можно сослаться на классический трехтомный труд советского времени: История Франции в трех томах. Под ред. А.З. Манфреда. М.: Наука, 1973, т. 1 (фр. пер.: Histoire de la France. Des origins a 1789. Ed. du Progres, Moscou, 1978, p. 204–205). История Жанны д’Арк занимает здесь 9 с лишним страниц, а весь последующий период меньше одной страницы. Несмотря на то что советские авторы в соответствии с общей идеологической установкой обязаны были уделять достаточно большое внимание классовой борьбе, восстанию Кабоша посвящено лишь несколько строчек, причем ни слова не сказано о связи между парижскими ремесленниками и Бургундской партией. Более того, народные выступления, происходившие в ходе Столетней войны в Англии и Франции, никак не связываются с событиями этой войны, как будто они происходили на другой планете. Социальные выступления, имевшие место на территории занятой англичанами, представляются как национально-освободительные, аналогичные события на французской территории просто игнорируются. Подобные «провалы» в анализе типичны для исторической школы советского сталинизма, полностью разделявшего «классовую» и «национальную» историю. Национальное начало считалось настолько священным, что всякая мысль о классовой опосредованности национальных чувств выглядела – как и для буржуазно-националистической историографии – кощунственной.

История Средних веков, т. 1, с. 342.

А. Берн. Цит. соч., с. 163 (А. Бите. Op. cit., р. 169).

Э. Перруа. Цит. соч., с 378.

Французский ежегодник 2008, с. 24.

См.: С. Mooers. Op. cit, р. 47.

Любопытно, что сценарий битвы при Форминьи в значительной мере был повторен в 1815 году при Ватерлоо, только на сей раз роли поменялись: англичане с помощью пруссаков разгромили французов.