От достойного прошлого к счастливому будущему. Об истории городского поселения Некрасовский в рассказах и фотографиях - стр. 3
Лев Иванович Катуар (1827, Москва—28.2 (12.3).1899, деревня Тарасовка, близ Москвы)
Ниже мы приводим отрывок из воспоминаний Асии Сафановны Хайретдиновой, лично знакомой с потомками Катуаров:
Эту фотографию я впервые увидела в Ричфильд Спрингсе (США) в доме А.Ю.Смирновой Марли, разбирая обширный семейный архив Анны Юрьевны. Снимок запечатлел свадьбу ее сестры Марины в 1938 году
Посмотрев на фотографию, я спросила: а как звали жениха? Оказалось, Кирилл Катуар. Мгновенно всплыло в памяти название подмосковной железнодорожной станции Савеловского направления Катуар. Совпадение?
Нет, – ответила Анна Юрьевна. – Именно там жили Катуары в своем имении. Они вложили средства в строительство дороги и станции, поэтому последнюю назвали их именем.
– Что, она до сих пор так называется?
– Да, название сохранилось. Только мало кто знает, откуда оно взялось…
…Спасаясь от революции, Катуары в конце XVIII века бежали из Франции в Россию, где стали предпринимателями имели крупное чайное дело. Это был когда то знатный род графы де Бионкур. О чем, правда, Кирилл и не подозревал. Когда они с Мариной регистрировались в мэрии, там обнаружили старинные записи и предложили ему взять дворянскую приставку к фамилии де Бионкур. Но Кирилл только отмахнулся какой граф из простого механика!
– Я так поняла, что Катуары вновь оказались во Франции после 1917 года?
Да, опять приходилось спасаться… Кирилл то очень не хотел уезжать, любил Россию был русским, как говорится, до мозга костей. Не случайно он женился не на француженке, а на русской, такой же «беглянке», как он сам… Они познакомились в парижском предместье Медоне на дворянской «Чашке чая», где собиралась молодежь и находила себе женихов и невест такой был в те времена способ сохранения «русскости» у нас, эмигрантов… Уезжая в Москву, я получила эту фотографию в подарок, как напоминание о Катуарах, их одиссее с Запада на Восток и с Востока на Запад между пожарищами двух революций, как реликвию, взывающую к разгадке…
Первый год Великой французской революции (1789) стал годом рождения Жана Батиста Мари Августа Катуара де Бионкур отпрыска старинного аристократического рода из Лотарингии. Семейству, как уже сказано, пришлось, спасаясь от революционного террора, бежать в Москву, где протекли детские и юношеские годы ЖанаБатиста. В 1821 году он женился на дочери известного московского виноторговца АннеЮлии Леве. Приняв российское подданство, ЖанБатист распрощался с аристократической частью своего имени «де Бионкур», сделавшись Иваном Николаевичем Катуаром. Его супруга тоже стала именоваться на русский манер Анной Ивановной.
Вскоре (1825) Иван Катуар перешел в торговое сословие со званием московского купца 1-й гильдии. Не без помощи тестя И.Н.Катуар заводит собственное дело торговлю вином, чаем, сахаром, «заграничным товаром». Росла семья один за другим родились четверо сыновей.
Фортуна улыбалась обрусевшему негоцианту, положившему немало сил для налаживания торговли, его товары пользовались высоким спросом. Уже через четыре года доход фирмы превышал 100 тысяч рублей. Однако в 1831 году Иван Николаевич умер, оставив вдову с малолетними детьми. Похоронили его на Немецком (Введенском) кладбище.
Кончина главы семьи не повлекла за собой крах семейного дела. Анна Ивановна, унаследовавшая фирму, оказалась чрезвычайно предприимчивой и энергичной женщиной. Она смогла выдержать удар судьбы потерю мужа и кормильца. В ней органично сочетались деловая хватка с истинно французским шармом, умение рисковать с английской выдержкой, хрупкая красота с талантом финансиста. Анна Ивановна дала прекрасное образование детям, вырастила их своими единомышленниками и компаньонами. Сыновья стали незаурядными предпринимателями, общественными деятелями, благотворителями. Сами обзавелись семьями: у Льва Ивановича родилось девять детей, а у его сына Льва Львовича тринадцать.