Освобожденный: Освобожденный. Освободившийся. Возрожденный - стр. 113

– Да я там все придумал про заявление фактически на ходу, но вроде деза прокатила.

– Знаешь, лучше отправить эту запись с заявлением об угрозе жизни эсбэшникам. У тебя же есть знакомый следователь, тем более вполне благожелательно к тебе относящийся.

– Знаешь, а ты прав. Сейчас с ним свяжусь.

Пока я общался с искинами, успел дойти до шлюзовой, поэтому пришлось разворачиваться и возвращаться к терминалу у входа. Номер, по которому можно связаться со следователем, у меня был записан в еженедельнике.

Следователь ответил быстро и, по мере того, как я излагал суть проблемы, хмурился все больше и больше. В конце разговора он попросил запись нашей беседы с незнакомцем и короткое заявление для возбуждения дела. Узнав номер полицейского участка, куда меня вызвали, он отключился.

Отойдя от терминала, я вздохнул спокойнее.

– Игорь, я уехал в участок. Так что пока продолжайте заниматься своими делами.

– Хорошо.

Вызвав такси и снова забрав обоих дроидов, сел в подъехавший флаер и направился к нужному участку.

Беседа с дежурным следователем прошла достаточно быстро. Выяснилось, что хакера они не поймали, но нашли, где он подключился, – так сказать, левый адрес, что находился в дешевой гостинице. Сообщив следователю, что мне неизвестна причина взлома, я подписал бумаги, отказываясь от подачи заявления, и уехал к себе.

Следующие два дня были плотно заняты разбором и ремонтом всего добра, что собрали с разбитых кораблей.

– Точно все уместилось? – недоверчиво рассматривая уложенные в три ряда контейнеры, спросил я.

– Нет, пару капсул выкинули, – сварливо ответил Быков. – Все влезло, не волнуйся.

– А гипердвигатель?

– А ты контейнер под него заказал? Вот и молчи. В стандартные он не помещается.

– Хорошо. Тогда я начинаю выкладывать лоты. Пора распродавать все это барахло.

Выкладка лотов заняла почти сорок минут, ведь нужно было получить сертификаты качества и документы, подтверждающие законность продажи. Под это дело я еще провел регистрацию «Трофея», записав его на себя.

Когда я вышел из рубки, в которой проводил все операции – пилотский комп работал в разы быстрее, чем терминал в ангаре, там бы я часа полтора простоял, – на почту пришло первое сообщение. Кто-то хотел со мной связаться, а способов для связи кроме почты я не давал.

Удивившись, я вернулся в рубку и набрал номер терминала, указанного в письме.

Ответил мне молодой парень примерно моих лет, но не в пилотском комбезе, а в яркой рубашке гавайской расцветки и в зеркальных очках, поднятых на лоб. Судя по фону и музыке, парень находился в баре или на дискотеке, а качающаяся картинка указывала, что общался он со мной через планшетник-коммуникатор.

– Привет. Мой механик сообщил, что ты выложил на продажу «Кабрелли» с пятипроцентным износом. Это так?

– Все верно.

– Цена?

– Двести пятьдесят китов и ни сента меньше.

– Мы недавно приз взяли, так что деньжата водятся, вот решил подшаманить свое корыто.

– Проводите оплату и забирайте движок, – пожал я плечами.

– Хорошо. Мой техник будет у тебя через час. Под протокол, перевожу двести пятьдесят китов в уплату за гипердвижок модели «Кабрелли».

– Принято, – кивнул я, когда деньги пришли на счет.

– Как можно свой корабль называть корытом? – недоуменно спросил Игорь, когда связь прервалась.