Островитяне. Поиск сокровищ - стр. 3

По счастью, тут меня окликнула Хани. Я повернулся и увидел, что взрослые собрали наш багаж и уже шагают к шеренге тележек для гольфа, припаркованных у деревянного ограждения.

Машины на Дьюисе под запретом. Магазины тоже. Остров признан природным заповедником, и его жители охраняют природу. Особенно активно этим занимается бабушка. Она одной из первых переехала на остров и никогда не упускала случая напомнить об этом другим. Я видел, как она направляется к самой ободранной из всех тележек. На левой стороне лобового стекла красовался стикер Черепашьего патруля.

– Давайте первым делом заедем в Природоохранный центр, – предложила Хани. – Отметим ваш приезд. Ничего особенного, тортик и газировка. Я так рада, что вы наконец сюда добрались! Очень хочется вам показать, что я за это время успела сделать. – Говорила она со всеми, но смотрела при этом на папу.

– Вы поезжайте. Я пока… гм… не очень готов что-то отмечать. Я, если не возражаешь, домой, – сказал папа. – Обустроюсь.

Я нахмурился. После войны папа разлюбил праздники, и по его напряженной улыбке я видел, что ему неуютно везде, кроме дома. Как будто каждое новое место становилось для него очередным испытанием на прочность.

Улыбка Хани погасла, но она тут же вернула ее на место.

– А… ну да, конечно. Центр я тебе потом покажу.

Пожарник Рэнд закинул мою сумку в тележку.

– Вы езжайте в Центр, – пробасил он жизнерадостно, – а я отвезу Эрика домой. Заодно новостями обменяемся. Поедем на моей тележке.

– Я вам тортика привезу… – предложила Хани.

– Хорошо. Давайте, пока, – сказал папа и повернулся к тележке Пожарника Рэнда. Встретился со мной взглядом. – До встречи, сын.

Мы с Мейсоном и Лоуви переглянулись. Я, сощурившись, смотрел, как Хани, не сказав больше ни слова, шагает к своей тележке.

Мейсон подошел поближе и тихонько поинтересовался:

– Эй, как там у твоего папы дела?

Я передернул плечами, понимая, что не хочу откровенничать даже с лучшим другом.

– Так, ничего. Просто устает быстро.

– Поехали в Природоохранный центр, – предложила Лоуви, пытаясь нас подбодрить. – Нужно тебя познакомить с Пьером.

Пьер таращился на меня из своего огромного аквариума. Самец бугорчатой черепахи стоял на задних лапах, а передними скреб по стеклу. Размером он был с мою ладонь, панцирь коричневый, кожа в серых пятнышках.

– Гляди внимательнее, – посоветовала Лоуви. – Видишь черную полоску у него под носом? – Она хихикнула.

– Ух ты, у него усы! – догадался я и повернулся к Мейсону. – Прямо как у тебя!

– Ха-ха. Очень смешно, – откликнулся Мейсон и прижался носом к аквариуму. – На табличке сказано, что это единственный вид черепах, которые всю свою жизнь живут на солончаках[1]. – Мейсон распрямился. – Очень интересный факт.

– Ты бы его покормила, – обратился я к Хани. – У него такой вид, будто он умирает с голоду.

– Это ты не знаешь Пьера, – ответила Хани, махнув рукой, и подошла ближе. – Я только что скормила ему нескольких улиток и насекомых. Но он постоянно так вот стучит по стеклу. Любит внимание.

Лоуви посмотрела на бабулю.

– А я думала, черепахи не любят, когда их берут в руки.

– Верно, – согласилась Хани. – Им лучше, когда к ним не пристают, – вон, поглядите на Шелли. – Она отвела нас к другому аквариуму, где тоже жила черепаха, но коричневого цвета: она сидела на камне, отвернувшись носом к стене. Похоже, ей хотелось оказаться подальше от нас… и от Пьера. – Пьер просто обожает Шелли, но она иловая черепаха и не желает иметь с ним ничего общего. Когда он лезет знакомиться, она щелкает зубами. – Хани театрально вздохнула. – А Пьер ее верный поклонник.