Островитяне - стр. 9

– А, прости, – сказал я и тут же выпустил руку Лоуви.

Лоуви вошла в комнату и левой рукой протянула бабушке плетеную корзину.

– Вот, Хани, мы с мамой специально для вас выбрали на рынке.

Меня удивило, что Лоуви называет бабушку Хани. Лоуви показала, что лежит в корзине.

– Тут свежий хлеб, помидоры, фермерские яйца. А цветов я сама нарвала по дороге.

– Батюшки, настоящее сокровище. Спасибо, лапушка. И маму поблагодари. Второй ценный подарок за один день. – Бабушка улыбнулась мне.

– Не за что, – ответила Лоуви. – Вот только мама сказала, чтобы корзинку из зубровки я привезла обратно. Забуду – она меня убьет.

– Я знаю, что эти корзинки – наш традиционный промысел. Скажи маме: я очень ценю, что она послала мне гостинцы именно в ней. – Хани повернулась ко мне. – Смотрю, ты уже познакомилась с моим внуком Джейком. Вы, кажется, сверстники. Ему одиннадцать, пойдет в шестой класс. Так ведь?

– Ага, – сказал я, слегка смутившись.

– Я тоже в этом году пойду в среднюю школу, – сообщила мне Лоуви.

Я улыбнулся. Похоже, она пытается со мной подружиться.

– Правда, замечательное совпадение? Сдается мне, вы быстро подружитесь. – Хани разгрузила корзинку и вернула ее Лоуви. – Ты ведь не откажешься показать Джейку, что тут у нас и где? А то у него здесь никаких знакомых.

– Я с удовольствием. Только сначала мне нужно зайти к тете Сисси. – Лоуви повернулась ко мне с дружелюбной улыбкой. Глаза у нее были ярко-голубые, нос – слегка веснушчатый. – Увидимся, Джейк.

Я помахал. Лоуви говорила так, что и слова не вставишь.

– Такая славная девчушка, – сказала Хани и принялась убирать продукты по местам.

Я повернулся к бабушке.

– Странное какое имя – Лоуви.

– Это скорее прозвище. На самом деле она Оливия. Названа в честь одной славной женщины, которая умерла уже довольно давно. Девочку с младенчества звали Малышкой Лоуви. Ну а теперь она уже не малышка – просто Лоуви.

Оливия… Лоуви. Не в имени дело, мне очень хотелось, чтобы она показала мне свой катер.

Я попал на остров в солнечную погоду, но потом надолго зарядил дождь. Казалось, что в небе кто-то выплескивает ведра. Снаружи свистел ветер, оконные стекла дребезжали. Глинистый подъезд к дому Хани превратился в мутный ручей. Похоже, дом наш стал отдельным островом.

Хани сказала, что летние бури называются «тропическими депрессиями». Оно и правда депрессивно – сидеть взаперти без компьютера, видеоигр и мобильного телефона. Позавтракав куском хлеба с вареньем (того самого хлеба, который принесла Лоуви), я принялся шататься по дому, листать книги, рассматривать фотографии в рамках, расставленные по столам, картины с изображением морских черепах на стенах. Даже попытался включить телевизор.

Судя по всему, возрастом он был старше меня, из него торчала длинная металлическая антенна, которую называют «кроличьи уши». Повозившись, я наконец-то поймал местный канал новостей, а потом и еще один – но там трансляция постоянно прерывалась из-за дождя. Смотреть было совершенно невозможно, и я телевизор выключил.

Хани тоже здорово куксилась. Она навела порядок на столе, вымыла посуду, подмела пол. Стало немного почище. Но я видел, что она это делает через силу.

– Хани, сыграем в карты?

Она повернулась ко мне с усталой улыбкой.