Остров перевертышей. Пик затмения - стр. 42
И все-таки пыль не остановила детектива. Сгруппировавшись для прыжка, она в одно мгновение оказалась на столе, потом на шкафу. Прошлась, аккуратно ступая лапками в белых «носочках». Что-то тронула, замерла, прислушиваясь. Левое ухо дернулось, повернулось в сторону… И кошка вдруг спрыгнула на пол и требовательно мяукнула. Мара отвернулась снова и не успела досчитать до десяти, как Кошкина предстала перед ней, застегивая пальто.
– Я узнала все, что хотела, – сообщила она. – А теперь нам стоит поторопиться. Там какой-то скандал.
– Что? – спохватилась Мара, не поспевая за скоростью кошачьей мысли. – Где? Постойте! А комнату запирать?
– Да. Разумеется. И оставь мне ключи, будь добра.
Едва Мара справилась с замком, как Кошкина нагнулась и, загораживая спиной, что-то сделала. То ли подобрала с пола, то ли положила, – разглядеть в тусклом освещении было почти невозможно.
– А что?.. – начала было Мара, но детектив мотнула головой.
– Нам надо спешить! – бросила она и ринулась к выходу.
Пришлось бежать. Дурацкие правила! Они были придуманы для детей с опасным тотемом! Или слабоумных! Ну почему, почему перевертыш-орел должен каждый раз преодолевать это расстояние пешком?! Почему она не может, как Кошкина, использовать преимущества собственного тотема? Слух, зрение… Для чего они вообще нужны, если перевоплощаться только на поле или рядом с отцом… Ух, ну и занудство…
– Вы… уверены? – запыхавшись, выдавила Мара. – Где скандал?
– Шум был в той стороне! – Кошкина махнула на главное здание. – Какие-то звуки… Странные…
Мара бросилась вперед и подскочила к окнам столовой. Привстала на отливы фундамента, подтянулась за подоконник – да нет же. Обыкновенное собрание в холле. Преподаватели сидят, Эдлунд разглагольствует, самодовольный Даниф расшаркивается рядом… Представление нового «члена семьи», как любит говорить отец. И что такого?!..
– Помогите! – вопль Роба едва не стоил Маре синяков и царапин.
От испуга она чуть не сорвалась вниз, в последний момент оттолкнулась от стены и спрыгнула, правильно спружинив.
– Придурок, – сплюнула она. – Чего ты орешь?!
– Там… Поле… – пыхтел Нанук-младший. – Быстро… Крокодил… Мара!
– Да скажи ты нормально!
– На поле! Скорее! – его голос дрожал от страха, и ясно было, что неспроста.
– Зови деда, – коротко приказала Мара, а сама кинулась огибать главное здание.
Высокая сетка тренировочного поля показалась из-за кустов, и на первый взгляд никакого форс-мажора не обнаружилось. Просто небольшая группа первокурсников. Ребята толкались, вытягивая шеи, чтобы что-то рассмотреть. Что-то за сеткой.
– Разошлись! – рявкнула Мара, прежде чем детектив Кошкина успела раскрыть рот.
Через просвет она подлетела к сетке, и желудок сжала чья-то ледяная рука. На поле в одном отсеке находились мангуст и крокодил. Зверек, – такой крошечный по сравнению с темной зубастой тушей, – застыл в позе столбика, пока пресмыкающееся обманчиво медленно двигалось по кругу с разинутой пастью. Свет фонаря отражался от крупных ороговевших пластинок, опасно поблескивали глаза. Мара знала: такие, как он, нападают молниеносно. И потом челюсти разомкнешь разве что ломом. Мангуст не выживет. Мбари, черт бы тебя подрал с твоей смертью!
Мара оцепенела, вцепившись в сетку. Не знала, что делать: крикнуть? А если Ки ушел в тотем слишком глубоко? А если резкий звук только подстегнет его к действию?