Остров дождей - стр. 24

– Хорошо, – сказал я, – я поищу записи. Только очень вас прошу, Гретхен, мне не мешать.

Конечно, последняя просьба оказалась слишком сложной. С того момента, как я притащил два ящика с описями и грохнул их на стол, магичка выписывала вокруг моего стола плавную дугу, разворачивалась и повторяла маршрут.

Не то чтобы это мне мешало. Меня просто укачивало.

– Гретхен, – сказал я, подняв голову от бумаг через пару часов, – вам больше ничего не надо исследовать?

Она замерла и как-то странно посмотрела на меня. Открыла рот, чтобы что-то сказать. И опять закрыла.

– Гретхен, – я усмехнулся, – вы что, боитесь, что я брошу работу, если вы отойдёте?

Она снова прислонилась к столу напротив.

– Согласитесь, – сказала она, – пока вы не демонстрировали особого трудолюбия.

Я усмехнулся.

– А зачем?

Она пожала плечами.

– Вы же любите приказы.

– Обожаю, – я опять усмехнулся. – Сплю и вижу, как бы исполнить очередной, – я откинулся на спинку кресла. – Вы же сами сказали, разницы между светом и тьмой особой нет. Так зачем мне лезть вон из кожи ради возрождения магов Света, если я свою жизнь положил на то, чтобы истребить магов Тьмы? Какая-то глупость получается, вам не кажется? Сегодня убивай – завтра ищи, как спасти.

Она повела бровью.

– Тогда зачем вы работаете на Артария?

Я пожал плечами. Она задала отличный вопрос.

– А вы?

Мы привычно уставились друг на друга.

– В любом случае, – я опустил глаза на пожелтевшие листы бумаги, – я не собираюсь бросать ваше дело. Расслабьтесь. Сделайте себе кофе или прогуляйтесь.

Её хватило ещё примерно на час. После чего она нависла надо мной, вглядываясь в корявый почерк моего предшественника.

– Что вы ищите? – спросила она.

Я покосился на неё, не поднимая головы от бумаг.

– Вот, смотрите. В этой колонке названия книг. Просто листайте, пока не найдёте нашу.

Она пододвинула к моему столу ещё один стул и тоже погрузилась в пожелтевшие листы.

***

Надо сказать, первый же день довёл меня до такого исступления, что я с трудом дополз до дома. О том, чтобы заглянуть в «Пышку», не могло быть и речи. Только из верности данному слову я полчаса отмахал мечом и свалился спать. Не потому, что хотел забыться, а просто потому, что у меня не было сил ходить, говорить и думать. Так же прошёл и вторник. Радовало одно: мы стали меньше ругаться. Только утром, перед работой, и вечером, перед тем, как разойтись по домам. В среду мы нашли первый обнадёживающий звоночек.

– Посмотрите, – сказала мне Гретхен, тыкая пальцем в еле читаемую кляксу, – Артэ Табиус. «Ткани, поля и духи».

– Это не совсем то, – сказал я, бросив на запись короткий взгляд, – смотрите, – я указал пальцем на строчку рядом, – это трактат. Но это лучше, чем ничего. Он здесь, в библиотеке. Хотите посмотреть?

Конец ознакомительного фрагмента.