Осторожно! Токсично! - стр. 15
— Фрось, — сиплю, собирая губами солёную влажность, — Скажи что-нибудь, малыш. Если очень больно, то я остановлюсь.
— Нет, — читаю в её выдохе. — Просто поцелуй меня.
Выполняю просьбу, впиваюсь губами и сжимаю рукой грудь. Пробую с небольшой амплитудой дёргать бёдрами и впервые радуюсь, что сейчас я скорострел. Мне достаточно толкнуться в неё пару раз, чтобы разрядиться на подрагивающий животик, стиснув покрывало в кулаке.
Кажется, кошка смотрит на мня с благодарностью за столь быстрый финал и в поощрение выводит узоры на коротко стриженном затылке. Член напрягается от блестящей поволоки янтаря, но я посылаю ему внушение подождать ещё хотя бы день, чтобы дать Фросе восстановиться.
Да, что-то я не дочитал и упустил по поводу девственниц. Рассчитывал не вылезать из кровати все выходные, осквернить все поверхности в доме, даже мечтал отодрать кошку на деревянном помосте, а получилось… Ни черта не получилось. Фросе больно и неизвестно, когда она снова подпустит к себе, а у меня недотрах и сексуальный голод, от которого сводит зубы и не только.
— Ты как? — веду пальцами по её щеке, стирая мокрые следы. — Может ванну налить? Посидишь в тёплой воде, расслабишься.
— Нормально, — слегка морщится Фрося и пытается ужом выползти из-под меня, отчего ствол радостно подпрыгивает и настойчиво тычется ей в живот. — От ванны не откажусь.
Нехотя поднимаюсь и натягиваю штаны, чтобы не смущать Фросю. Сегодня не до демонстрации прокаченных ягодичных мышц и остроты угла поднятого шлагбаума. Девочка сейчас хочет побыть скромницей, которой не угрожает половой гигант, и я подыгрываю её желанию.
В ванной комнате установлено большое джакузи, в стенах споты для рассеянного, интимного света, на полу ковёр молочного цвета с очень длинным, пушистым ворсом. Интерьер располагает к расслаблению и восстановлению дзена. Откручиваю вентили, включаю в чаше подсветку, вливаю на дно всё, что нашёл на полке. Гель для душа, шампунь, соль. Пузырящаяся пена красиво переливается цветной радугой и собирается снежными шапками, мерцая на поверхности воды.
Вернувшись в спальню, застаю Фросю укутанной по самые уши в покрывало и потеряно смотрящей в окно. Её отрешённость по кирпичику воздвигает между нами стену, а я этого не хочу. Обнимаю со спины, прижимаю к груди и склоняюсь к розовому ушку, прикусывая губами хрящик.
— Ты прекрасна, — шепчу, продолжая пожёвывать мочку. — В жизни не видел такую шикарную, сексуальную, возбуждающую кошечку.
Фрося расслабляется, и я спешу укрепить достигнутый результат. Подхватываю кошку на руки, несу в подготовленный мной релаксант, неуклюже избавляюсь от одежды и опускаюсь вместе с ней в воду. Струи воздуха щекочут бока, увеличивают размер пузырей и объём пены, скрывая от жадных глаз округлости Евфросинии. Упущение, но я потом нагоню.
— Спасибо, — улыбается Фрося, поудобнее располагаясь у меня между ног. — Мне ещё никогда не было так хорошо.
Мы долго нежимся в ванне, периодически подливая тёплой воды, целуемся, намыливаем друг друга и споласкиваем, смывая напряжение и осыпающиеся кирпичи в слив. Заказываем перекус и едим его, сидя на помосте и свесив ноги в прохладу реки.
Вечером у нас шашлык, медленные танцы под звёздами и неторопливые ласки перед сном. Сквозь открытое окно проникает ночная свежесть с умопомрачительными ароматами, стрёкот насекомых, всплеск охотящейся у берега рыбы, отдалённый смех загулявшихся и соловьиные трели.