Осторожно! Маша! - стр. 13

Настенные часы показывают, что я сижу ровно час, кажется, у меня даже задница затекла, а девчонка все молчит и реально меня рисует. Я даже разочарован, это что, она меня реально пришла только рисовать? И все? Нет, ну так даже неинтересно.

- Почему именно такая поза, Маша?  И одно полотенце? Тебе не кажется, что для семнадцатилетней девушки это слишком?

- Я привыкла видеть полуобнаженные картины, для меня это не новость, хотя с живыми людьми несколько сложнее.

- Привыкла? Ты срисовываешь голых людей с фото?

- Почти. Это делаю не я, а моя мачеха Ксюша. Последние пять лет она специализируется на картинах с эротическим уклоном, ну попы там и то, что спереди, но прикрыто. Но попы почти не прикрывает. Заранее говорю, это красиво и не пошло, у нее даже есть своя выставка и сайт, могу показать.

 - А твой отец знает, что ты тоже рисуешь такие картины?

- Боже упаси, он и про Ксюшу не знает. И я не рисую такие картины, просто восхищаюсь ее талантом, ну и иногда что-то подрисовываю. Вот вас захотелось нарисовать именно таким.

- Слушай, а ты что приставать ко мне не собираешься? - девчонка поднимает на меня удивленные глаза и впервые не знает, что ответить.

- А что, надо?

- Я уже как час сижу, а ты даже не флиртуешь со мной, честно говоря, мне становится скучно. Только не говори, что ты пришла сюда меня просто рисовать, я же видел, как ты на меня смотрела. Как минимум я тебе понравился, но думаю ты влюбилась.

Девчонка достает из волос карандаш, распускает их и медленным шагом подходит ко мне.

- Александр не Геракл, вы сейчас выдаете то, что хотели бы увидеть, но боитесь себе в этом признаться. Знаете, какой у меня рост? Не знаете, я скажу: метр шестьдесят четыре и во мне примерно пятьдесят килограмм. Так вот, с такой соплей как я, вы, примерно восьмидесятикилограммовый мужик под два метра ростом, справились бы на раз два. Скрутили бы, пригрозили и через пять секунд я бы вернула вам ваш паспорт. Вы же этого даже не пытались сделать. Из этого всего я делаю вывод, что это Я ВАМ НРАВЛЮСЬ. Но так как, видимо, с юности вы были лишены любви во всех ее проявлениях, вы просто не знаете, как сказать, что я вам нравлюсь. А с учётом того, что меня нельзя просто так завалить в койку, ибо я пока несовершеннолетняя, вы ведете себя именно так, то есть равнодушно и отстраненно. На самом же деле, пока я вас рисовала целый час, вы стопроцентно думали обо мне, а не о вашей грязнуле. И руку даю на отсечение, что вы думали не о том, как меня выгнать, а о том, что же будет дальше. В общем, в глубине души вам все это нравится, ну или по крайней мере для вас это ново и несомненно привлекает. У вас на щеке какая-то точка, я уберу, - девчонка подносит палец к моему лицу и легонько им проводит. - Это родинка, оказывается.

- Неужели?

- В самом деле, - нет, ну так меня еще никто не хлестал по щекам, это прям нокаут. Сижу и не могу поверить в то, что какая-то сопля меня откровенно уела.

- Закройте рот.

- Что?

- Рот говорю закройте. Вам не идет.

- Лапочка, ты не перебарщивай. Терпеть не могу наглых девок, - девчонка разворачивается и идет к мольберту. Снова берет карандаш и начинает рисовать.

- Я могу быть какой угодной, но точно не наглой. Да, возможно, я своеобразная и с определенным видом изюминки, но не наглая.