Остап Бендер в Крыму - стр. 30

– Какие там женщины? Такой ценой женщины? Вчера ночевал в машине, подсовывается ко мне паренек и говорит: «Дядя, не хотите молодую и веселую тетю Клаву? Горячая, недорого».

– И Вы, конечно, отказались? – остановился и посмотрел на Козлевича Бендер.

Но тот вместо ответа продолжил:

– Зачем нам рисковать? Я бы на нашем автомобиле в том же самом Мариуполе прокормил бы и вас, Остап Ибрагимович, и братца Шуру. Не говоря уже о доходе от рыбной ловли на наших «Алых парусах».

– Все это так, Адам, но это обывательщина, а там… – и великий комбинатор, предприниматель и мечтатель зашагал дромадереским шагом вниз к дороге, по которой они еще совсем недавно мчались весело и беззаботно на роскошном «майбахе». Но остановился, ему хотелось еще раз выговориться: – О, друзья, конечно, это уже на черный день. Не унывайте, у нас в Мариуполе дом, где хранится ценный антиквариат и моторный катер «Алые паруса», который тоже стоит немалых денег. И главное, главное, – поднял театрально руку вверх Остап. – Мы с вами живые и идем туда, куда и ехали. А там, несмотря на все невзгоды, нас ждет успех.

– Ох, Остап Ибрагимович, Остап Ибрагимович, – протянул Козлевич.

– Ох, командор, – почти в тон Адаму произнес и другой компаньон, подойдя и останавливаясь перед своим предводителем.

– А вы знаете, мои единомышленники, я уже начинаю привыкать к ограблениям. Первое – на румынской границе, а теперь здесь, в Крыму. И повторяю, снова, главное, что я и вы целехонькие, хотя и неприятно обработанные. И если у нас остались жалкие гроши, – продолжал вслух рассуждать Бендер, – то вот он, – вытащил орден Золотого Руна из распахнутой рубашки Остап. – чудом уцелел второй раз. И если у бывшей горничной графа Воронцова муж греческий негоциант, то мы, несомненно, найдем там и покупателя на этот орден. От которого, мне кажется, я должен избавиться. Может быть, именно он и приносит мне неудачи. Выходим уже к дороге, камрады, – бодрым голосом заявил Остап.

Они вышли на шоссе и присели отдохнуть на край кювета, Бендер попросил Козлевича поправить ему повязку на голове. Балаганов с тяжелым вздохом сказал:

– Если бандитов поймают, то может быть, хоть часть денег вернут нам.

– Автомобиль они не вернут. Бандиты или его уничтожат, или сбросят с гор. И бензина у них, наверное, нет в запасе, – горестно качал головой Адам Казимирович.

– Вы говорите так, будто мы уже заявили в милицию о нашем ограблении, сказал Остап, послушав своих компаньонов. – Пойдем заявлять, а там уже давно лежит из Киева розыскная телеграмма, задержать, мол, таких-то, таких, камрады. Мы же повесили объявление на дверях ДОЛАРХа, что уехали в экспедицию не только в Среднюю Азию, но и в Крым. Ведь так? – посмотрел с усмешкой на друзей Бендер.

– Что же выходит, если по справедливости, мы не можем и пожаловаться, страдальческим взглядом уставился на командора Балаганов. – Не можем?

– Не можем, не можем, – как бы передразнивая его, повторил Остап. – Не будем рисковать, друзья-товарищи. И еще хочу сказать, малейшее мое обращение к энкавэдистам, а тем более к гэпэушникам, вызывает в моем организме такие отрицательные эмоции, что…

– Смотрите!! – вдруг закричал Козлевич голосом, не свойственным его сентиментальной и скромной натуре. – Смотрите! – и побежал по шоссе.