Остановка - стр. 3
Чего? Это я-то странно пахну? Подпрыгиваю от возмущения на месте и пытаюсь уничтожить этого Костю взглядом. Так хочется на него наорать. Да у меня от его перегара уже давно глаза слезятся. И нос у меня нормальный, и губы! Лично я считаю себя симпатичной. Нет, нельзя с ним беседу поддерживать, а то он никогда не отстанет. Отворачиваюсь и осторожно нюхаю свою куртку. Неужели я действительно насквозь пропахла мерзким запахом магазина и фастфуда со второй работы? А может, он имеет в виду чесночный маринад, в котором я так позорно растянулась сегодня перед бывшим и его подружкой. До сих пор кулаки чешутся от мерзкого вида их довольных лиц. Вздыхаю и пытаюсь успокоиться. Какой смысл на алкаша злиться. Тем более что благоухающей розой меня действительно назвать трудно. Да и у этого Кости вполне может быть привычка нагло оценивать людей. Судя по неприличной для зимы смуглости и выгоревшим светлым волосам, этот высоченный голубоглазик недавно вернулся из очень жарких стран. А если учесть рвущийся по швам бумажник, эта поездка его финансы не сильно-то обременила. Хорошая обувь на тонкой подошве, лёгкое кашемировое пальто, за которым просматривался деловой костюм, всё это говорит о том, что сидящий рядом со мной человек в повседневной жизни вряд ли передвигается на общественном транспорте. Отдаю своему попутчику пачки денег и с завистью смотрю на его загорелые кисти рук. Я тоже хочу на море, я там не сто лет не была. И пока оно мне даже близко не светит.
– И вообще, вы, женщины, не достойны ничего, потому что вы плохие, ненадёжные, эгоистичные изменщицы… особенно те, которые красивые. Я ведь всё для Вики делал. Даже в душу не лез, жалел из-за её тяжёлого детства. А надо было.
Костя неуклюже засовывает своё богатство в карманы пальто и бьёт загорелым кулаком о поручень.
– Она поехала портить свадьбу своим любовникам, жениху и шаферу, а испортила мне жизнь. Я же не знал, что она такая, поехал за ней, поддержать хотел. И знаешь, что этот гад, а теперь уже её муж, тогда мне сказал? – Костя развернулся ко мне, скривил лицо. – «Постарайся простить её. Вика виновата, но для тебя это к лучшему. Она потерялась в себе слишком давно. Я знаю, она старалась тебя любить, но из этого бы ничего не вышло, потому что она пока не умеет, не знает, как это делать. И прости, но ты не тот, кто сможет её научить. Ты влюблён в образ, но совсем её не знаешь. Она не оправдала бы твоих надежд».
Он так смешно имитировал чужой голос, что я еле сдержалась, чтобы не рассмеяться. Не знаю почему, но мне его совсем не жалко. Наверное, потому, что мне уже надоел этот монолог и его пьяная физиономия. Костя широко зевает и начинает поудобнее устраиваться на сидении. Может быть, уснёт и я смогу сбежать?
– Как-то так сказал. Типа она выбирает не умом и даже не сердцем, она выбирает душой. И что он понимает и простит её, а я не смогу, потому что вообще никогда её не знал по-настоящему… Так хотелось ему врезать. Но ведь правильно сказал. Я бы не понял и не простил. Я ей совсем счастья не желаю. Хочу, чтобы муж её бросил и она до конца своих дней оставалась одна и сожалела обо мне.
Костя ещё что-то пробормотал и отключился. Отлично! Хватит с меня пьяных откровений. Уж лучше я в тишине помёрзну в ожидании другого транспорта. Аккуратно перешагнув его длинные ноги, быстро иду к задней двери автобуса и выхожу на следующей остановке. Ура! Глубоко вдыхаю холодный воздух, но насладиться свободой не успеваю.