Остановившиеся часы - стр. 39
– Знаете, Александр Николаевич, что я вам посоветую… – продолжил Башилов внешне бесстрастно, но в голосе его я почувствовал нотки предупреждения. – Вы сами больше ничего не предпринимайте, улавливаете? Это, видите ли, не совсем ваше дело… Другой бы на моем месте… – И что бы он сделал? – спросил я вызывающе, глядя оперу прямо в глаза.
– Много чего сделал бы… Утаивание улики от следствия…
– Утаивание? – с заметной иронией спросил я. – А в чем это, собственно, выражалось? Я взял дискету погибшего друга, решил кое-что проверить… Если бы…
– Если бы! – почти выкрикнул побелевший Башилов. – Если бы не ваши дилетантские проверочки, человек остался бы жив. Вы это хотя бы понимаете?!
– Я все понимаю, – меня переполняли эмоции, возможно, я просто ждал этого всплеска Башилова, в конце концов сам с себя я вины не снимал и готов был даже к более решительным действиям со стороны опера.
– Ладно. – Башилов встал, оглядывая по привычке обстановку комнаты. – Считайте, что мы хорошо поговорили. Теперь, хотите вы этого или нет, нам придется работать вместе. Скоро вас, возможно, вызовут в прокуратуру…
Когда он ушел, я долго сидел на кухне, курил, глядя в окно, золотистая листва, осыпаясь с деревьев, устилала тротуары, холодная синева над городом, крики детей, вопли кошек где-то внизу – все сменяло друг друга, как в калейдоскопе, который крутил передо мной неведомый механик, знавший и то, что было раньше, и то, что будет потом… В мозгу помимо воли засело какое-то малоприметное событие из недавнего прошлого, чья-то фраза, чья-то поспешность и чье-то навязчивое внимание… я разглядывал головоломку, которая вдруг высветилась в моем сознании во всех тончайших подробностях… я уже знал, где ошибался, но это еще не ответ на вопрос…
Бросившись к телефону, я снял трубку и быстро набрал номер.
– Алло? – ответил женский голос.
– Лена, это Тихомиров… здравствуй.
– Здравствуй… Как дела? – она спрашивала автоматически, в последние дни между нами установилось своеобразное перемирие. Я простил ей внезапно появившегося на горизонте друга детства, она перестала бурно реагировать на мои порой не особо тактичные вопросы. Словом, мы остались хорошими знакомыми, которые вполне могут поболтать друг с другом о самых разных вещах.
– У меня все хорошо… – ответил я в тон ей. – Знаешь, я вспомнил кое о чем… Помнишь, ты говорила, что Рита… быстро утешилась после развода? Я тогда не придал твоим словам особого значения, но… как-то не идет из головы тот разговор. Ты ведь намекнула, что это кто-то из наших, не так ли?
– Конечно, – сказала Лена. – Ты всегда уходил от подобных намеков, может быть, и правильно… Кому это интересно кроме нас, бесстыжих девок?
– Ну, ну… – мысленно я проклинал ее медлительность. Может быть, она это делала умышленно? – Не томи, Лена…
– Так ты еще до сих пор ничего не знаешь? – Я представил себе ее лицо, тень усмешки на губах, опухшие после бессонной хмельной ночи веки (по слухам, она стала пить безбожно). – У них с Борисом был роман… Но это быстро закончилось…
– С Борисом? – я сжал трубку. Еще мгновение, и я готов был разбить ее о стену. – Когда же они расстались? – мне стоило больших усилий сдерживать себя.
– Не знаю… мне кажется, незадолго до смерти Кости… Вообще, я думаю, это началось у них, когда она еще была замужем…