Осталось придумать название - стр. 3

Кстати, ты работаешь? На той работе, которая нравится, или тоже мечтаешь: скорей бы закончился этот день? Он именно на той работе, от которой хочется отрекаться каждый вечер, в ту же минуту, как только вышел из здания, забывать о ее существовании до следующего неприятного звонка будильника. Но медленный автобус везет его в выходной, и никуда не надо спешить, наушники заряжены, в кармане пачка сигарет и немного мелочи, которой хватит на дорогу домой и небольшой ужин. Что может быть лучше? В этот день он принадлежит сам себе и сигаретам. Да, эта зависимость порой ему сильно мешала, как же давно он хотел бросить. Еще и общество стало нетерпимо к курящим в последнее время. Ага, а какое время последнее? Где оно – последнее, как понять, когда время кончится? И как хорошо, что не надо об этом думать, когда из мятой пачки достается сигарета, чуть разжевывается фильтр, чиркается старенький исцарапанный «Крикет» и в легкие проникает еле теплый сухой и терпкий дым.

Медленно, действительно, ехал автобус, захотелось курить еще на полпути. Но сейчас все хорошо, пока идет – докурит. И выбросит окурок в мусорку возле любимой скамейки. Очень пошарканная. Еще и кто-то постоянно на нее с ногами пытается забраться. Эти ровные параллельные бруски на очень старой и заметно потолстевшей от многочисленных слоев краски кованой основе. В каждом городе есть такие скамейки, потому ты смело можешь думать, что живет он рядом и был именно тут. Однако он еще мог сидеть на траве под большим развесистым тополем, чудом не попавшим в лапы мародеров, пилящих нещадно ветки в угоду современным требованиям безопасности или чтобы они в случае сильных ветров не упали на машину какого-то толстосума. Но это уже другая история, для нее нужны другие слова, трава и яркое летнее солнце, пытающееся пробиться сквозь развесистую крону этого дерева. А в этой истории он припомнил, кто-то ему рассказывал про администрацию. Там считают, что тополиный пух вызывает аллергию, ну ладно, их дело. Вот у него тогда дел не было. Сигарета почти докурена, еще теплый батон в рюкзаке, небрежно накинутом на одно плечо, солнце поднимается уже высоко и начинает не просто вяло освещать, а согревать все темные предметы. Ленивый, вторящий сегодняшнему дню медленный ветер словно не желает обдувать его прохладой и обходит стороной. Незастегнутый пуховик, темные потертые джинсы, удобные старые ботинки. Последнюю зиму он их носит, несмотря на удобство, они начали достаточно сильно промокать. Но всему когда-то наступает конец. Клетчатая красная рубашка, так сегодня лучше подошла бы кофта, но что имеем. Сальные волосы, ему нужно бы сходить постричься, но зарплата через неделю.

А там заплатить «коммуналку», выкупить на «Озоне» пару книг и можно действительно сходить к Юле. Она недавно звонила, спрашивала, куда пропал. Ну а как он ей скажет, что снова без премии и еле сводит концы с концами? Она у него никогда не просила денег, ей нравились его темные плотные волосы. «Вот как так, некоторые покупают самые дорогие средства ухода за волосами, тратят уйму времени на парикмахеров, а волосы у них, как мочалки. А ты моешь голову мылом, когда вспомнишь, и я не встречала волос лучше. Бог нашлет на тебя кару, и ты полысеешь, если не будешь пользоваться шампунями хоть через день». Она действительно любит свое дело, и только поэтому он оставлял всегда чуть больше, чем стоит стрижка. Но относилась она к нему так хорошо по иным, не известным ему причинам. Ну как неизвестным, он просто не хотел замечать очевидного и делал вид, что вроде как ни при чем.