Остальные здесь просто живут - стр. 5
Второе место в списке ее симпатий – сразу после «Сердец в огне» – занимает Джаред. Он большой, добрый и любит кошек. Ну, это вы поняли. Мы все без исключения уверены, что из Джареда получится хороший папа.
Не то чтобы мы знали, каким должен быть хороший папа – примеров-то ни у кого нет, ну, кроме самого Джареда.
– Мередит на занятиях по немецкому, – отвечаю я. – Мама думает, что ей мало школьной нагрузки.
– Ей же всего десять! – удивляется Джаред.
– Ага. Нас-то они уже запороли, а ее пока нет, – поясняет Мэл. – Мы конченые люди, что с нас взять? – Она врубает на телике скачанный сериал, который мы уже пару раз ставили фоном.
Хенна поднимает глаза.
– Вы не конченые.
– В нашей семье конченых нет, – заявляет мама, открывая входную дверь. – Таков наш официальный предвыборный лозунг, и мы от него не отступимся.
Мама бросает сумочку на тумбу у входа и уже хмурится: четыре не слишком опрятных подростка развалились на ее диванах. Она вернулась на два часа раньше обычного.
– Всем привет! – прямо-таки возглашает она.
Голос вроде дружелюбный, но мы-то с Мэл знаем, что нас ждет.
– Надо же, сколько ног на моей мягкой мебели!..
Джаред и Хенна медленно спускают ноги на пол.
– Здравствуйте, сенатор штата, – вежливо приветствует ее Джаред.
– Меня следует называть просто «сенатор», молодой человек, – с натянутой улыбкой отвечает мама. – Уверена, что ты давно это усвоил. Здравствуй, Хенна.
– Здравствуйте, миссис Митчелл, – пищит та. Голос у нее стал в три раза тоньше, чем был минуту назад.
– Ты сегодня рано, – говорит Мэл.
– Да, – кивает мама. – Я заметила.
– А папа где?
– Остался у бабушки.
– Как у нее дела?
Мама натягивает еще более угрожающую улыбку.
– Останетесь на ужин? – спрашивает она Джареда и Хенну, каким-то образом давая понять, что на ужин их не звали.
– Нет, спасибо, – отвечает Джаред, одним глотком допивая энергетик. – Мы как раз уходим.
– Из-за меня уходить не обязательно, – говорит мама, что означает: «Да, да, валите уже скорей».
– Уроки надо делать, – поясняет Хенна.
Она быстро собирает вещи, а стакан с энергетиком оставляет на журнальном столике. Он уже запотел, и капли влаги стекают по бокам вниз… Мое сердце бьется как сумасшедшее: надо скорей его протереть или подставить что-нибудь…
Один стакан с энергетиком. Всего один…
Мэл замечает мой взгляд, хватает стакан со стола и быстренько допивает (хотя терпеть не может «Лотоссекси»).
Ох, как же я ей благодарен!
Пока я тупил с этим стаканом, Джаред и Хенна уже добрались до двери и теперь машут нам на прощание. Дверь за ними закрывается. Мы остаемся в кругу семьи. Ах, тепло домашнего очага…
– Мало того что вы спутались с этим несносным мальчи… – тут же заводится мама.
Я вскакиваю. Так быстро, что она умолкает на полуслове. Не надев куртку и ничего с собой не взяв, кроме ключей от машины (они уже лежат в кармане), я вылетаю за дверь. Мама не успевает вымолвить ни слова, только потрясенно смотрит мне вслед.
Джаред и Хенна вышли на дорогу. Догоняю их.
– Подвезти?
До дома Хенны ехать секунды три, зато в благодарность она тепло смотрит мне прямо в глаза, когда выбирается из машины. В моей безумной, отчаянной голове вертятся безумные, отчаянные слова любви, но я, понятное дело, молчу. А потом мы с Джаредом уезжаем, хотя его тачка до сих пор стоит около нас. Я сворачиваю в противоположную сторону от его дома.