Особые полномочия на любовь - стр. 23
Ее телефон выключен, я жду Диляру возле дома в машине. Подмывает подняться. Квартиры, правда, не знаю. Узнать несложно. Можно позвонить братьям или дядьке, и они пробьют по своим каналам.
Но вроде как некрасиво…
Четыре часа уже недоступна. Очень надеюсь, что ничего не случилось. Но в груди тревожно и горячо. Что-то дернуло ее там, в тире… Я сделал что-то не то? Вроде как ее все прикалывало. Не может же она позволять мне такие смелые движения, а потом тупо динамить? Какой в этом смысл?
Куда ты пропала, кошка моя? У тебя все хорошо? Если нет, то я хотел бы помочь.
Ее тачка стоит около подъезда. Значит, дома? Мой взгляд скользит по окнам квартир того подъезда, из которого она выходила. Открываю окно, прикуриваю сигарету, поглядывая в телефон. Торможу очередной порыв – написать ей. Там и так парочка сообщений от меня. Хочу, чтобы она среагировала на них. Пацан я, что ли, в пустоту написывать?
«В сети», – сообщает мне телефон. Сердце чувствительно вздрагивает, и кровь бьет в голову.
«Прочитано».
Но я жду. Пять минут, десять, пятнадцать… А я бы перезвонил сразу же. И от этого мне еще горячее. В груди все сжимается в неприятный комок.
«Ну… Давай!» – бормочу я, глядя на ее скорпиончика.
Набрать? С раздражением бросаю телефон на соседнее сиденье. Пальцы нервно выстукивают по рулю дробь. Я слишком газую? Но ее же прикалывает, это очевидно! Что за динамо?..
И когда я практически решаюсь позвонить, рядом с ее машиной паркуется еще одна тачка. Мгновенно прихожу в тонус. Еще даже до того, как в машине включается свет, я уже шестым чувством ловлю, что это она. На пассажирском сиденье. За рулем какой-то кент.
Ммм… Понятно. Морду разбить – это слишком по-пацански? Но мышцы каменеют.
Ты же мне сказала, что нет у тебя никого…
Смотрю с ревностью в их лобовое. У меня свет в тачке не горит, и меня не видно.
Его борзая рука тянется в направлении ее лица. В моей голове эта сцена мгновенно заканчивается тем, что он подхватывает ее ладонью за шею и притягивает ближе для поцелуя. И я вылетаю из тачки. Мне в ней резко становится тесно! Неожиданно сильно и больно меня колбасит от происходящего!
Но Диляра тоже вылетает из машины. Это все метрах в семи от меня, и пока она меня не видит. Мужик выходит тоже.
– Диляра, постой! – встает он у нее на дороге.
– Суров, я же тебе все сказала уже. Классный ты… Но – нет. Грузовик с пряниками поехал дальше.
– Да в чем проблема? – раздраженно психует тот.
А я мгновенно считываю – бывший. И замечаю, что Диляра пьяна...
– Слушай… – пьяным жестом взбивает она волосы. – Мы же договаривались – без всяких обязательств и претензий. Твое же условие было!
– А я передумал!
– Так и я тоже! – смешок.
– Яра, почему?
– Иду дальше!
– По головам?
– Надо будет – и по головам пойду! – агрессивно.
Но я чувствую и что-то другое в ее тоне, что-то такое отчаянное, болезненное. И в эту секунду мне хочется вписаться за эту женщину, которая и сама может любому сломать нос. Но все равно хочется. Потому что в ее агрессивном тоне мелькает уязвимость…
– Ты же любила меня…
– В юности – да. Но... детские ожидания не оправдались. Ты уж извини.
– А что не так?
– Да нормально все… – морщится она. – Но мне другой понравился. Хочу я другого. Так понятнее?
– Как блядь сейчас говоришь!
– Да? Ну и пусть. Твое мнение, к сожалению, для меня потеряло значимость, – в ее голосе просыпается вызов. – Вот если бы мой, который в фаворе, так сказал – зацепило бы! А ты, Суров, мимо, извини.