Особые отношения - стр. 19
– Мне нужно кое-что тебе сказать.
– Что-то важное? Ты так серьезен. – Я отложила роман, который читала.
– Я не серьезен, просто интересно.
– Ты имеешь в виду…
– Ну, в общем-то, я не хотел заговаривать об этом, пока не вернемся из Лондона, потому что жаль было бы тратить последние два дня на обсуждение этой темы.
– Какой темы?
– Главный предложил мне новую работу.
– Что за работа?
– Заведующий отделом внешней политики.
Потребовалось несколько секунд, чтобы до меня дошло.
– Поздравляю. Ты согласился?
– Конечно нет. Потому что…
– Что?
– Ну… потому что я хотел сначала переговорить с тобой.
– Потому что это означает перевод в Лондон?
– Вот именно.
– Ты этого хочешь?
– Скажем так: его светлость очень прозрачно намекал, что я должен принять должность. Еще он намекнул, что после двадцати лет «в поле» настало время потрудиться в редакции. Конечно, можно было бы настаивать, чтобы меня оставили на прежнем месте, но не думаю, что мне удалось бы его убедить. Кроме того, возглавлять такой отдел – это, мягко говоря, не понижение…
Пауза. Я сказала:
– Значит, собираешься принять предложение?
– Думаю, придется. Но… это не означает, что я должен возвращаться в Лондон один.
Снова пауза: я обдумывала его последнее замечание. Наконец произнесла:
– У меня тоже есть новости. И мне надо кое в чем признаться.
Он встревоженно посмотрел на меня:
– Что за признание?
– Я не принимаю антибиотики. Потому что горло у меня не болит. Но мне все равно нельзя пить, потому что… в общем, я беременна.
Глава третья
Тони достойно воспринял известие. Не вздрогнул, не побледнел. Конечно, на миг он оторопел, потом ненадолго задумался. Но после этого взял меня за руку, сжал ее и произнес:
– Хорошие новости.
– Ты правда так думаешь?
– Ну конечно. А ты уверена?..
– Тест дал положительный результат, – сказала я.
– Ты хочешь оставить ребенка?
– Мне тридцать семь лет, Тони. А это значит – теперь или никогда. Но то, что я хочу оставить его, вовсе не значит, что ты обязан быть с нами. Конечно, я была бы рада. Но…
Он пожал плечами:
– Я хочу быть с вами.
– Уверен?
– Абсолютно. И хочу, чтобы ты поехала со мной в Лондон.
Настала моя очередь слегка побледнеть.
– Ты как себя чувствуешь? – спросил он.
– Удивлена…
– Что тебя удивило?
– Направление, которое принял наш разговор.
– Тебя что-то волнует?
Это было мягко сказано! Хотя мне и удавалось скрывать тревогу во время поездки в Лондон (не говоря уж о неделе до отъезда, когда я уже знала от своего врача в Каире о положительном результате теста на беременность), она не оставляла меня ни на минуту. И у меня были для этого основания.
Да, какая-то часть меня спокойно радовалась беременности, но другая, не менее значительная часть моей личности была в ужасе. Может, дело было в том, что я как-то не думала, что могу забеременеть. Нет, с гормонами и инстинктами у меня все было в порядке, просто в моей вольной и независимой жизни совершенно не было места для такого ответственного дела, как материнство. Поэтому открытие, что я уже беременна, меня потрясло и выбило из колеи.
Однако люди никогда не устают нас удивлять. Тони это, безусловно, удалось. По пути в Каир он до конца полета говорил мне, что беременность – это просто прекрасно; что вкупе с его переводом в Лондон это прекрасно вдвойне; что он видит в этом перст судьбы и что нам предстоит принять важное решение. Все это произошло как раз вовремя. Потому что мы так чертовски здорово подходим друг другу. Конечно, нам придется притираться, когда начнем жить одним домом, а мне придется привыкнуть к работе в редакции (Тони не сомневался, что я сумею убедить руководство «Пост» перевести меня в лондонский офис), но разве уже не ясно, что нам обоим пора смириться с неизбежностью и вообще остепениться?