Особо ценный информатор - стр. 19
В 1937 году у деда родился сын. Мой отец. Дед понял, что Гитлер не успокоится, и после оккупации немцами Судетской области Чехословакии отправил свою жену с годовалым сыном в Советский Союз. С письмом, в котором рассказывал, кто он и предлагал помощь разведчика-нелегала в Европе.
Бабушку с отцом отправили жить в Ленинград… А потом началась война и больше чем девятьсот дней блокады города. Голод и холод…
Бабушка умерла и похоронена на Пискаревском кладбище. Отца вывезли в Горький, в детский дом.
Дед активно работал на советскую военную разведку. Свои доходные дома во время захвата Франции он предоставил немецким офицерам. Что использовалось для получения информации и легло маленьким кирпичиком в общую победу над фашистами.
После освобождения Франции деда обвинили в коллаборационизме. Ему пришлось продать за бесценок свои дома и уехать в деревню. Там он купил шато и поднял его. Вино его марки приобрело популярность. А потом приехал к нему сын. По легенде, войну он пережил в Австралии, там и получил первое образование, женился.
Так и зажили они втроем, три разведчика-нелегала советской разведки. Наверное, уникальный случай. Когда семейная пара нелегалов – нормально, а вот когда в двух поколениях… Ненормально.
Там же родился и я. По достижении десятилетнего возраста уехал с дедом в Советский Союз. Официально – думаете, куда? Ну, конечно же – в Австралию! К родителям моей мамы. Она же у меня коренная австралийка! Конечно, никаких родственников там у меня нет.
И вот в славном городе на Неве я прошел подготовку. Многому меня обучал сам дед. Я видел, с каким почтением, с какой учтивостью с ним общались, а мне говорили, чтобы я гордился своим дедом. Какой он уникальный человек и как много сделал для Родины!
Я гордился. И осваивал нелегкое ремесло разведчика-нелегала. После вернулся к родителям. Я с ними, конечно, и так встречался, они приезжали в отпуск. Но это были недолгие встречи. Мы вчетвером почти не спали, говорили, ходили по городу. Дед рассказывал нам про памятные места его молодости. Показывал фамильный дом. Конечно, там уже жили другие люди, но все равно приятно было стоять возле своего родового гнезда и осознавать, что мои предки жили здесь и как много они сделали для своей страны.
Работа в шато давала возможность отцу разъезжать по всей стране, не вызывая подозрений. Прикрытием поездок было налаживание новых каналов поставок вина.
Отца с мамой отозвали в Союз, а мне было поручено продать семейный бизнес и заняться иной деятельностью. Что я и сделал. В глазах окружающих я читал осуждение: дед поднял с колен полуразвалившееся хозяйство, отец продолжил, а сынок-повеса все загубил. Невдомек им было, что вкус вину придают лозы из советской Грузии и Абхазии. Именно купаж с добавлением этих сортов винограда и ценился у знатоков и выгодно отличался на фоне конкурентов.
Дед похоронен на старинном кладбище в Санкт-Петербурге – Лазаревском. Там же покоятся и многие его предки. Не такой величественный памятник, как окружающие, на его могиле. Но, как он любил говорить мне маленькому: «Человек не велик памятником могильным, а делами своими и памятью о нем!» Мне часто стал сниться мой дед. Великий разведчик, великий патриот.
Родители живут под Санкт-Петербургом в своем небольшом доме. Мама хоть и на пенсии, но до сих пор преподает в университете на кафедре иностранных языков, занимается переводами на французский.