Особенная. В моем сердце - стр. 20

Там ребята тоже говорили о мечтах)

7. Глава 7

Макс

Проснувшись, намеренно не открываю глаза, уткнувшись рожей в подушку, отслеживаю сонные мысли и реакции тела. Все как обычно — охота трахаться. Но не об этом мысль пришла первой — сначала я подумал о Лизе, а потом о сексе конкретно с ней. Заколдовала все-таки.

Глянув на время, плетусь в душ фантазировать дальше на пару с рукой. Есть в запасе несколько приятных минут, потом нужно спуститься в лобби, выпить кофе и поработать: сделать несколько важных звонков, разобрать почту и расписать задачи помощникам.

С недавних пор у меня появилось правило: не работать в помещение, где сплю, потому что сон стал роскошью. Раньше мог задрыхнуть в любое время суток и в любых условиях, а теперь с трудом засыпаю в полной темноте и тишине. Из-за частой смены временных поясов и постоянного стресса к тридцати годам получил хроническое расстройство сна, с которым ни одно снотворное не справляется. Дольше пяти часов я вообще не сплю.

В лобби тихо и безлюдно — половина шестого, все еще спят. На улице темень и дубак, к которому второй месяц никак не привыкну. Девушка-бариста дремлет в уголке за стойкой. Не хочется ее будить, но мой кофе сам себя не сварит.

— Хотите свежий круассан? — спрашивает она, пока кофемашина прогревается.

— Немного позже, — бросаю отрешенно.

Мысленно я еще с Лизой. Мну ее тонкие запястья, целую податливые губы, прикусываю нежную шейку. Аромат ее кожи чувствую. Он легкий, цветочный и немного сливочный, совершенно особенный, ни у кого подобного не встречал.

За эти три дня Лиза Бережная пробралась ко мне под кожу и заняла собой все мысли. Как психолога я ее недооценил, а себя переоценил как актера. Играл пресыщенного праздной жизнью цинника, но уже на второй встрече скатился до романтика, мечтающего о семье с любимой женщиной. И сам теперь не понимаю, кто я есть на самом деле. Запутался.

— Что ты хочешь от меня услышать, Макс? Ты не понимал, что снова встрянешь с этой краш-балериной? Ты же ее не забыл!

Голос у Эндрю уставший, лицо в экране моего телефона выглядит измученным. Он вышел на вечернюю пробежку, чтобы поговорить со мной. В Сиднее уже вечер.

— Я ее забыл, поверь. Наш короткий роман закончился пять лет назад. У меня кого и чего только не было после нее, — уверяю, делая глоток обжигающе горячего кофе.

Это вторая чашка. Бодрости после первой мне хватило на три часа активных переписок и рабочих созвонов.

— Я — не твой психоаналитик, Макс, — напоминает Эндрю, начиная бежать. — Я командный коуч, и мой долг — вести тебя к профессиональному успеху, помогать добиваться поставленных целей, а не вытирать розовые сопли от неразделенной любви.

Эндрю работает в моей команде четыре года. Ему за сорок, у него есть жена, трое детей и две магистерские степени — по философии и экономики. Ментально он наиболее близкий мне человек из числа подчиненных, поскольку обладает уникальной способностью быстро приводить в порядок мои мысли. В основном, мы общаемся по работе, но иногда я делюсь с ним и личными переживаниями.

— Нет никакой любви, на это чувство я больше не способен, — шепотом напоминаю себе давнюю установку.

Но мой коуч ее тоже слышит.

— Тогда что ты делаешь в Праге, Макс?

— Сам не знаю, что забыл здесь, не могу понять, — говорю как есть. — Сможешь разложить — выдам тебе двойную премию на Рождество.