Осколки сознания. История не одного психического расстройства - стр. 20

Открыв ноутбук и вытерев заплаканные глаза, чтобы ясно видеть монитор с его содержимым, мои руки уже были наготове к письму. Но набранный текст неоднократно стирался и печатался снова, не устраивая своим содержанием, выбивающий последние капли эмоций, пропитываясь несвязным бредом. Я не могла решить, как к нему обращаться, а главное, что сказать.

Александр Эдуардович появился в сети, но письмо было еще не готово, а потрепанные нервы могли ответить только новой порцией слез, от безысходности и обиды за свое жалкое положение. Хотелось, чтобы он почувствовал, как мне плохо и написал первый, но он, увы, был лишен экстрасенсорных способностей, и мои сигналы, посылаемые взглядом в монитор, продолжали биться о несуществующую реальность.

А если бы он знал, что сейчас со мной происходит, ответил бы? Или наоборот, решил избавиться от надоедливой студентки путем игнорирования? А может, он именно это и делает, догадываясь о моих чувствах? Ведь он видел мой дневник, видел свой портрет в нем. – Каждая мысль взрывалась новой соленой волной.

Контакт вышел из сети. Горло сдавило огромными тисками, а легкие забились в новом приступе, отвергая поступаемый кислород, будто бы не нуждаясь в нем. Но воздуха катастрофически не хватало – так обманывался организм, бросая все силы на борьбу со стрессом, выводящим функциональность из строя.

Телефонный звонок, как привет с того света, наполнил комнату любимой композицией Океана Эльзы, которую сейчас я готова была возненавидеть – так мне было ужасно ощущение вмешательства в мою боль. Кто бы не звонил, зверь забился в угол и не мог услышать чей-либо голос, проникающий из трубки в логово. Телефон не умолкал, и уже хотелось разбить его о стену, но страх перед этим дребезжащим монстром только усиливался, лишая возможности к нему даже прикоснуться. Что это было? Реакция выходящая за пределы реальности, лишенная понимания и не пропускающая смысла.

Как только чудовище смолкло, раздался короткий сигнал, оповещающий о новом сообщении. Состояние приходило в норму: любовная истерика была выбита телефонным стрессом, лишенным право на существование в безликой тишине.

Взяв телефон, я увидела два пропущенных вызова от Александра Эдуардовича, и сердце снова захотело вырваться из моей груди. СМС тоже было от него:

Лиза! Отвечай же!

Могла ли я в тот момент узреть в его приказном тоне страсть к подчинению? Конечно, нет! Я видела лишь одно: Он хотел со мной поговорить!

Но говорить, говорить я сейчас не могла. Страх перед телефоном сковывал не просто мышцы, но и внутренние органы, приводя к новым сбоям системы. Руки тянулись к рукам. Воздух отторгался легкими, а голова горячей волной расходилась в танце.

Не могу сейчас говорить. – Написала я в ответ, и поняла, что ради одной такой СМС стоит жить – столько эмоций она давала.

– Давай встретимся?

И вот мы уже договаривались, где и когда произойдет это волнительное событие, а я все еще решала, как вести себя при встрече и как к нему обращаться?

Мы должны были встретиться возле института в 17:00, где я стояла уже часом ранее, не в силах усидеть дома или посвятить свой день какому-либо занятию. Даже карандаш не поддавался руке, искусно владеющей им до этого дня. Почва уходила из-под ног, срывая в полет воображения, от одной мысли об этом мужчине, держа в своем плену до самого его появления, которое ознаменовалось новым для меня ощущением неизбежности – дрожью в коленках. Меня пугал не сам Богданов, не то, что могло между нами произойти, а ощущения абсолютно незнакомые и не управляемые, заводящими в потаенные уголочки вселенной, растворяясь при возможности самопознания. Видимо, познать их можно было – не познавая.