Осколки наших сердец - стр. 27

Ник играет. И играет без правил.

Бывшие имеют такое неприятное свойство. Свойство возвращаться. В тот самый момент, когда ты их совсем не ждёшь. А в моём случае, его. Кто вообще мог предполагать это? В каком из миров нашей сумасшедшей вселенной предсказали, что судьба вновь столкнёт меня с Никитой Тарасовым?

Парнем, который растоптал меня. Расколотил сердце вдребезги на маленькие-маленькие кусочки. И один из тупых осколков намертво засел в груди. Кусок раскалённого ядовитого стекла под названием «любовь».

Такая токсичная, неправильная, невозможная, но любовь... Это она и была. Разъедала день ото дня, тянула всё жизненные соки, отравляла душу, сердце и разум. А потом я решила, что у меня иммунитет. На чувства, на Тарасова в целом. Но, чёрт возьми, как же ошибалась! Стоило только ему замаячить на горизонте, всё вернулось на круги своя.

Жизнь снова напоминает кромешный ад, где Никита – главный дьявол моего сердца.

И почему испытывала её именно к нему? Из всех на земле? Почему мы любим тех, кто этого совсем не заслуживает? А может быть, просто в хороших девочек не влюбляются, так?

Для людей вроде Никиты всё просто – они могут купить что хотят, включая любовь, дружбу и людей. Для них кажется банальным окружать себя дорогими вещами и крутыми тачками. А когда мажорам становится скучно, то они переключаются на свои жестокие забавы.

Но почему же моё сердце так глупо бьётся лишь рядом с ним? Почему тепло его руки согревает меня как-то по-особенному?

Ты круглая идиотка, Князева! Просто конченная!

8. Глава 8 – Он не мой, слышите?

Мирослава

— Мирослава, ау! — Машка щёлкнула пальцами прямо перед моим лицом. — Ты где вообще?

— Здесь, — потёрла виски руками и оглянулась по сторонам. — Задумалась просто, Маш.

Последняя пара в самом разгаре. Наш преподаватель по политологии, Степанова Маргарита Николаевна увлечённо допрашивала Регину Филатову. Наша однокурсница в который уже раз заявилась к концу занятий и почти бесконечное терпение заместителя ректора лопнуло. По швам.

— Ну-ну, — смеётся надо мной Машка. — Не сдала там Тарасову все свои бастионы, случаем?

— Иди ты! — и оглянулась назад. Ник сидел далеко сзади нас, в компании Димы Сотникова и целой толпы девчонок. — Мы просто гуляли. Ночью. По парку.

Савельева аж поперхнулась, а потом прошептала на ухо:

— Целовались?

Ага, целовались мы раньше. На чёртовой вечеринке, куда меня угораздило поехать. И если бы не согласилась на свидание, то вполне возможно Тарасов силой и обаянием сломал мою ледяную оборону. Знаете, сложно сопротивляться, когда тебя целует парень, чувства к которому когда-то горели самым ярким огнём.

— Конечно, нет! — сердито шикнула на подругу. — Разговаривали, пили грушевый латте с пончиками, потом он проводил меня домой и всё на этом.

— Мм, грушевый латте! — издевательски протянула Савельева. — И что, даже не лапал?

— Слушай… ты лучше про Сотникова расскажи.

— Вот только не надо перекладывать с больной головы на здоровую, — Маша недовольно сморщилась и бросила взгляд на задние ряды.

От Димы мгновенно прилетел воздушный поцелуй и Савельева поспешно уткнулась в свой конспект, злобно сопя. Ага, у них точно ничего нет! Охотно верю.

— Мы соседи, — начала оправдываться Маша. — Я староста, Мир. Ему нужны только конспекты, и чтобы я не ставила пропусков. Всё.