Осколки нашего лета - стр. 15
Вита никогда не бывала в Париже. Все её представления о французах сводились к допотопному сериалу «Элен и ребята», который просто обожала её мама. Она-то и подсадила дочь на эту, некогда популярную, многосерийную молодёжную мелодраму. Естественно, все герои у Виты говорили «о-ля-ля», завтракали прямо в постели круассанами, запивая их кофе, и постоянно устраивали вечеринки. Все девушки в её романе были стильными и красивыми, а парни – сексуальными и горячими. А ещё, конечно же, в книге было много любви, слёз, страданий и душераздирающих измен.
Если бы Вита умела объективно оценивать своё творчество со стороны, то увидела бы, что её история под завязку набита штампами и картонными поступками картонных персонажей, постоянно произносящих не менее картонные диалоги. Но, к счастью, она была слишком неопытна для того, чтобы всерьёз размышлять о теории литературного мастерства и анализировать написанное, поэтому просто творила так, как велело ей сердце. Вите искренне нравилось всё, что она сочиняет, и у неё не было сомнений в том, что в будущем её ждёт головокружительная писательская карьера.
Мечтая о славе и читательском признании, она, тем не менее, ужасно стеснялась, когда кто-нибудь просил дать почитать то, что она пишет. Вита не показывала написанное никому – ни маме, ни Дамиру, тщательно оберегая свои нетленки от чужого взгляда. Единственным человеком, который удостоился этой чести, был одноклассник Димка Шаповалов – и то лишь потому, что, во-первых, сам что-то там пописывал, а во-вторых, не оценивал её вымышленные истории с точки зрения оригинальности и увлекательности сюжета, никогда не критикуя и не высмеивая. Все его замечания сводились чаще всего к банальной редакторско-корректорской правке, а ещё несколько раз он указал ей на незначительные нестыковки в сюжете и косяки в матчасти, за что она была ему ужасно благодарна. Димка был беспристрастным и объективным, как термометр, и Вита знала, что он не станет обсуждать её романы с кем-нибудь третьим и уж, тем более, никуда их не сольёт.
«Этьен сжал её ладони в своих и с трудом выговорил:
– Дело не в тебе, дело во мне… Я неизлечимо болен, мне осталось жить не больше месяца!»
У Виты защипало в носу от пронзительности этой сцены. Она была свято уверена в том, что путь к сердцу читателей лежит через гибель главных героев – море эмоций и водопады слёз гарантированы! Именно поэтому из романа в роман она неустанно и безжалостно лишала жизни своих персонажей, насылая на их головы всевозможные напасти: от смертельных болезней до авиакатастроф и стихийных бедствий. Гонщики у неё непременно разбивались насмерть, спасатели МЧС погибали во время пожаров, а солдат убивали на войне.
Вита торопливо сохранила последние изменения в документе и закрыла ноутбук, чувствуя себя вершительницей судеб, практически богиней. Ну, а теперь – с чистой совестью на пляж!..
Пробегая мимо кухни, она краем уха услышала, что мама разговаривает по телефону. На секунду Вите показалось, что мама произнесла имя «Ильдар». Она знала только одного Ильдара – отца Дамира, и это было странно. Разве мама могла обсуждать что-либо с отцом Витиного лучшего друга? Но размышлять на эту тему было уже некогда. Решив, что ей просто послышалось, Вита махнула рукой и помчалась дальше.