Осколки моей души (сборник) - стр. 6

с карамелью.

Ты сияла в заре, наготы не скрывая,

в смущенье.

Ты манила, щедрот обещая. В истоме я таял.

Я тянулся к тебе, ну а ты, как всегда —

улетаешь.

Твоя кожа, шелка – в цвет молочного

шоколада.

Твои, омут – глаза, как в пучину меня

поглощают.

Я теряю контроль, так боясь, что ты с тенью

растаешь.

Ты всего лишь мой сон, но и там от любви

улетаешь.

Я брожу, целый мир обойдя, твой сияющий

лик не нашедший.

За одно только – ДА, я готов за тобой,

просто тенью.

За тобой, за мечту, за пределы, за тайны

земного.

Так несложно – любить, а заснуть

без любви – невозможно.

Ты дышала ветром и небом.

Ты жила в той стране, где я не был.

Ты питалась росою и снегом,

И пыльцою цветков орхидеи.

Ты туманила взор под луною.

Ты румянилась вместе с зарёю.

Ты светилась звездою в небе

В той стране, где ни разу я не был.

Твои кудри подобны ивам.

И волна их, как море, игрива.

Я бы мог сравнить тебя с небом

Той страны, где ни разу я не был.

Ты была здесь мечтою и чудом,

Но, взлетев, ты спешишь отсюда.

В ту страну, где твой друг,

Лишь ветер.

Ну, а я вновь мечтаю о встрече.

Разговор

– Ты плакала?

– О, нет!

Так почему, твои ресницы,

Покрыты мягким, чистым серебром,

Рассветной влагой,

Ласковым дождём…

– Грустила ты?

– И это нет! Я в умиленье…

– Так почему, в твои глаза – озёра темноты,

Печаль скользнула пламенем свечи.

И вспыхнул в них – огонь, тревоги и укора…

– Любила ты?

– О, да! Ну, что же тут такого…

Я таяла, рыдала с полуслова,

К нему, в него, пытаясь проникать.

Топила грусть в его туманном взоре,

Надеясь целый мир ему отдать,

За тихое и ласковое слово…

Саму себя, мечтая потерять…

Прости!

Пока ещё не знаю, что я могу от счастья

натворить.

Что в голову придёт, когда сознанье бредит,

одним тобой.

Чем это счастье – мерить?

Что может на Земле, нарушить мой запой.

Тобой!

И приказать, в любовь не верить.

Прости!

Я не умею лгать и каждому чужому

человеку,

Как Дон Кихот, упорно утверждаю:

Что лучший ты! Во все века на свете.

Ты солнце, звёзды, что без устали сияют,

Что ты теплей, чем самый южный ветер.

Собой, всё тёмное, надеждой прикрывая.

Даря невеждам – ясные мечты.

Прости!

Сошла с ума. Бывает. Весна порой,

Всё путает, теряет.

То с опозданьем, то с лихвой.

Все мысли бурные, потоком направляя,

В туман, и в омут, прямо с головой.

Где утонуть легко, но проще выплыть пьяным.

Другим дурманом – полной головой.

Лишь о тебе, потухшими ночами.

Звездой, над непокрытой головой.

Шепча тебя, распухшими губами,

Искусанными в кровь.

Прости!

Прости чудачку, за любовь.

За вечность чувств.

За верность, что упрямо,

Какую ночь подряд мне не даёт заснуть.

Я страшной бываю, но чаще – красивой.

Бываю опасной, и скромницей милой,

Распущенной, стильной и дикой как роза.

И таять как снег, лишь от нежного слова.

Я разной бываю, ты лишь приглядись.

И выбери ту, что ты можешь любить.

Могу я летать, но не каждый поймёт.

Могу я сгореть, холодея как лёд.

Могу быть реальной, могу лишь во сне.

Могу быть любой, лишь с тобой, лишь тебе.

А я ждала.

Моей надежде удивлялся усталый дождь,

И каплями по крыше, всё тише, тише:

– Забудь, и ты уснёшь.

А я ждала. И ветер, нежный, тёплый

В окно раскрытое принёс дурман лугов.

И с жалостью взглянув,

Мне кудри растрепал седеющих волос.

– Забудь, не надо слёз.

А я ждала. А жизнь летела мимо,

Едва задев крылом.

Чужая жизнь, где я была незримо —