Осколки измены - стр. 20
— А тебе папа совсем не нравится? На самом деле аппетита нет, это да. Отцу готовить некогда, я не умею, он оставляет мне деньги, хожу в кафе, но есть не хочется. Мне грустно. Правда.
— Понятно, а с этой дамой у тебя что произошло?
— Какой дамой? — она делает вид, что не поняла, кого я дамой назвала.
— Эвелина, надеюсь, что она не патологоанатом?
Мы смеёмся над глупой шуткой, но оказалось, что я недалека от истины.
— Она слишком правильная и требовательная, как шпала, или рельса. Эксперт или что-то типа того, на местах преступлений улики собирает.
— Понятно, если на папе найдёт мой волос, то ему не поздоровится? — радуюсь, что Алина мне доверяет и говорит всё как есть.
— Надеюсь, что найдёт, надо будет подсунуть, — она снова смеётся.
— А почему я? Если папа её любит, почему ты уцепилась за меня? Хотя я уже сегодня догадалась и мне стало не по себе, если честно.
— Догадалась, что похожа на мою маму? — Алина поджала губы. Я инстинктивно остановилась, дёрнула её за руку к себе и обняла. Мы стояли на улице несколько долгих минут. И девочка не спешила отстраниться.
— Милая, маму никто не заменит. Даже моя мама, довольно суровая женщина, всё делает по-своему и в своих интересах, но я её люблю. Алина, я не смогу её заменить. Но я постараюсь для тебя сделать хоть что-то, пока Матвей не вернётся из армии. После свадьбы твоего отца мне придётся уйти.
Целую её в макушку, и понимаю, что этого делать нельзя, я всего лишь кухарка. Но ничего не могу поделать.
Алина, наконец, шмыгнула носом и тут же включила свой телефончик, в галерее нашла фотографию и протянула мне.
Лучше бы она сделала это дома, потому что у меня теперь ноги ватные. Когда-то думала, вот была бы у меня старшая сестра, как бы она выглядела? А вот так! Так бы она и выглядела. Мы, правда, очень похожи.
Теперь понимаю, почему девочка в первую нашу встречу замерла от удивления. Почему Гордей так ведёт себя со мной. Они нашли во мне замену жене и матери.
Это ужасно, ужасно чувствовать себя суррогатом.
Я стою, с трудом сдерживаю слёзы. Не стоило соглашаться на эту авантюру, повторяю себе в десятый раз, за эти несколько дней. Снова мысль, что надо бы сбежать, пока не стало совсем поздно и ужасно.
Алина убрала телефон и посмотрела в мои глаза, она всё ещё пытается свою теорию протолкнуть в нашу личную жизнь:
— Папа тебе совсем не нравится? Ни капельки? Он не такой вредный, видела же как он ел твою картошку.
— Не картошкой единой. Представляю, как ему тяжело видеть меня. Надо было сказать, что я на неё похожа, — наконец, справляюсь с эмоциями.
— Не сильно, честно, совсем чуть-чуть, и она готовила вкуснее, — Алина сказала и тут же прикусила губу. А я засмеялась.
— Значит, пусть для всех я буду сестрой твоей мамы, тётей, дадим папе шанс, вдруг эта женщина сможет сделать его счастливым, Матвей уже взрослый, ты через несколько лет замуж выйдешь, и папа останется с ней.
— Ну нет, я так просто не сдамся!
— Смотри, девочка, саботаж жестоко карается, не попасть бы нам под раздачу. И вот ещё что, я не собираюсь завоёвывать твоего папу, ни заигрывать, ни намекать, ни глазки строить и в обмороки падать.
— Он всю эту мармеладную чушь терпеть не может! Так что, это только на пользу, — снова хитрая улыбка, она теперь взяла меня под руку, и мы медленно направились в женский магазин, моя косметичка где-то сгинула в поспешных переездах, надо хоть минимум купить: тушь, блеск, тоник, карандаш и остальное уже на месте разберёмся. Алина в восторге. А я в замешательстве, с одной стороны, хорошо, что она поделилась со мной секретами, с другой стороны, чувствую, недолго я в этой квартире проживу, скандал не за горами.