Оскал тьмы - стр. 25
Девушка посмотрела на скучающего, готового к допросу Бабкина. Сможет она в прямом автоматном бою вывести его из строя?
«Смогу!» – почувствовала Александра.
Против нее, конечно, эти военные – не бойцы. Хотя их подготовки она не знала, но годы сидения в тайге, формальные и редкие стрельбы, отсутствие занятий по тактике пехотного боя… Конечно, они уже растренированные. Пусть все идет как идет. Есть у нее уверенность, что убийца, даже получив автомат, в открытый бой вступать не станет. У него другая мысль – вырезать потихоньку.
– Пойдемте, господин Бабкин, поговорим.
– В армии официальным обращением является товарищ, – неожиданно поправил Александру завхоз.
Она усмехнулась (смотри-ка, какой принципиальный!), объяснила свой «конфуз»:
– Никакой ошибки. Я к вам обратилась по фамилии. То есть господин Бабкин. А уж по-военному: товарищ капитан!
Александра открыла дверь канцелярии:
– Прошу, товарищ капитан!
– Спасибо, товарищ следователь.
Они вошли в помещение канцелярии, разместились за столом, тем самым, за которым не смогли пообедать из-за гибели пилотов, – стол уже был чистым (Бабкин постарался, все прибрал, пока остальные пребывали в шоке). Александра расстегнула свой походный незаменимый рюкзак, вытащила работягу-ноутбук, включила его, раскрыла папку с файлами – высветился бланк допроса. Она быстро набрала фамилию: Бабкин, и сразу же возникла фотография капитана и номера файлов с его данными: семейные, профессиональные, служебные. Все это было во флешке, полученной в Москве вместе со скоросшивателем с первыми сведениями о преступлении, – заехав домой, Александра перекачала информацию в свой компьютер.
– Сейчас все в цифровом режиме. Техника! – услужливо восхитился Бабкин, кивая на ноутбук. – Скоро все будет, как в фантастических фильмах… Пальцами в воздухе будем рисовать…
– А на базе оборудование уже цифровое или еще аналоговое? – неожиданно для себя спросила Александра и тут же осеклась, поняв, что такой вопрос неуместен.
Бабкин, не меняя выражения лица и доброжелательного тона, пояснил:
– Это военная тайна, товарищ следователь.
– Ясно… Ну, товарищ капитан, начнем… А начнем мы с самого начала. Где вы находились в среду?
– В среду? – удивился Бабкин вопросу.
Конечно, он держал в своих мыслях пятницу, день первого убийства. Но Александра решила начать со среды – дня пропажи вертолета с золотом. Пусть что хочет думает Загин, а она будет работать над двумя версиями: первая – сговор и угон вертолета с последующим захватом и уничтожением базы, и вторая – маниакальная обида одного из офицеров на весь мир, на свою жизнь, на всех окружающих.
– В среду? – напрягся Бабкин. – Сейчас вспомню. В среду я был в поселке, готовил пищу, носил воду для душа, помыл полы в канцелярии. Вроде все. Ребята сменились. Я читал, когда все уехали, смотрел видеопрограммы по телевизору, ночью дежурил на пульте.
– Вы дежурили на центральном пульте? Такое тоже входит в ваши обязанности?
– Не совсем так. Это постоянный пост Фарафы и Синицына, а они, чтобы было легче, скооперировались с радистом Сапиным, каждый дежурил сутки, и двое отдыхал. Хотя, чем тут заниматься во время отдыха? Все всегда вместе были. Разве что ночью уходили спать в свои домики.
– Почему же вас оставили на ночь на центральном пульте, если такие дежурства не входят в вашу компетенцию? – Александра не собиралась своими вопросами загонять Бабкина в тупик, просто проясняла ситуацию. Она знала, что во многих закрытых мужских коллективах, как-то: геологических, топографических партиях, зимовьях в Арктике и Антарктике – официальные правила не соблюдаются, а действуют негласные правила социальных отношений, основанные на законе гориллы – руководит самый сильный и наглый самец. Может, здесь происходило подобное? Все свалили на безответного Бабкина, а сами ваньку валяли.