Ошибки прошлого, или Тайна пропавшего ребенка - стр. 8

– Так вот чем ты хочешь заниматься? – спросила она. – Защищать людей?

Мимо прошла группа учеников частной подготовительной школы, и Тим, узнав одного из парней, кивнул ему.

– Да, – сказал он, – но политика, которая меня волнует, включает в себя тюремную реформу.

– Почему?

– Я думаю, нам нужны тюрьмы получше, – сказал он. – Я не имею в виду, что заключенные должны жить в роскоши. Я говорю не об этом. Я думаю, мы должны перевоспитывать заключенных, а не просто сажать их в тюрьмы. И мне кажется, что смертная казнь – это неправильно, ее следует отменить.

– Я думала, что она уже отменена.

– Была, на короткий период. Хотя как раз в конце июня прошлого года она снова стала законной в Северной Каролине.

Она не думала, что все так страшно.

– Ну, если кто-то, к примеру, убьет маленького ребенка, думаю, он или она должен заплатить ту же цену. – сказала Кики.

Тим шел, устремив взгляд вперед. Она была уверена, что ему не понравился ее ответ, но она не собиралась расставаться со своими принципами только ради того, чтобы понравиться ему. Парень повернулся к ней и посмотрел на нее так, как никогда прежде. Это была злость? Или разочарование?

– Око за око, так? – спросил он.

– Почему бы и нет?

– Ладно, с чего же начать? – Тим бросил окурок на тротуар и наступил на него, потом он засунул руки глубоко в карманы своей синей ветровки. – Я верю, что некоторые из тех, кто был казнен, на самом деле были невиновны. Может быть, их недостаточно хорошо защищали, потому что они были слишком бедными для того, чтобы нанять приличного адвоката. И даже если они виновны, я считаю, что неправильно лишать их жизни. Даже того, кто кого-нибудь убил. Злом зла не исправишь.

– То есть, я полагаю, ты считаешь, что аборт – это тоже плохо? – Два месяца назад, в августе, Ронни сделала аборт. Кики ездила с ней в больницу и плакала, пока ее подруге делали операцию, не потому, что считала это ошибкой, нет, ей казалось, что это очень печально. Ронни не поняла ее слез.

– Всего десять недель, Кики, – сказала она. – Кроме того, он был бы Водолеем. Знаешь, я не уживаюсь с Водолеями.

– Иногда аборт является неизбежным злом. – Тим посмотрел на нее. – Почему? Ты делала аборт?

– Я? У меня еще даже не было секса. – Она почувствовала досаду. Зачем она сказала ему об этом? Вот идиотка. Но Тим рассмеялся и взял ее за руку, держась рядом, пока они шли по тротуару.

– Ты классная девчонка, – сказал он. – Ты все говоришь как есть.

Закусочная была полна студентов, и все помещение словно вибрировало от их болтовни. Пока они с Тимом протискивались сквозь толпу к столику у задней стены, он останавливался, приветствуя то одного, то другого. У него были знакомые почти за каждым столиком. Неважно, были ли эти студенты спортсменами, наркоманами, учились ли они на подготовительном отделении или выглядели как претенциозные типы с отяжелевшими веками. Он знал всех. Его друзей объединяло то, что они были значительно старше ее. Тим представил ее некоторым из них. Парни едва обращали на Кики внимание. Девушки улыбались ей, но она чувствовала, что за их сердечностью кроется что-то иное. Она надеялась, что это была зависть, а не пренебрежение.

– Мне нравится такая атмосфера, – сказала Кики, как только они уселись. Этой атмосферой был тот мир, частью которого ей хотелось стать. – Все здесь студенты. Как будто… – она вдохнула аромат жареного картофеля, – в воздухе пахнет учебниками.