Ошибка архитектора - стр. 62
— Иди к низшим, Иан.
— Ревнуешь? Расстроена? Только не говори, что любила его, – усмехнулся Шелран.
Лана села, чтобы скрыть от него подступившие к глазам слёзы. Иан её уколол, задел за больное. Она любила Гаяна. Как дура последняя любила, и готова была на всё. И ни в чём не отказывала, была распутной и грязной, потому что он хотел, творила совершенно неприемлемые вещи, закрывала глаза на такое, что и подумать страшно.
И она кажется понимала про какой случай только что сказал Иан – она тогда была очень пьяна, они все были пьяны. Она смутно помнила, как была с кем-то, думала, что с Гаяном, но он был по другую от неё сторону, возле её головы. Он целовал её, шептал что-то… тогда она решила, что просто от опьянения всё перепуталось. Но на деле, она просто боялась признаться себе, что принц всё-таки подложил её под кого-то из своих друзей. А ведь она так горделиво говорила себе, что Гаян её оберегает и ни с кем не делиться, как было с другими его любовницами – говорила себе, что особенная.
Тогда она заменила воспоминания, а сейчас стало так хорошо, что это был Иан. Хорошо, что он, и безумно больно, что ею всё же поделились.
— Ланира? Эй, – младший Шелран сел, а она отвернулась.
Иан усмехнулся.
— Что? По-твоему у меня нет сердца? – не выдержала она, зашипела от досады. — Я не могу любить? Да, я любила его, любила! И нет, я не ревную, я просто не хочу видеть его, не с другой, Иан, просто видеть-его-не-хочу!..
И она подтянула к себе и обняла ноги, заплакала, уткнувшись в колени.
— Неплохо вышло, – сказал Шелран и она вскинула голову, не понимая о чём он. Но Иан говорил про её рисунок – ящик упал, краски вывалились, собственно как и холст с рисунком.
Ланира криво ухмыльнулась сквозь слёзы.
— Мрачновато только, – резюмировал он.
— Так что вижу, то и рисую, – ответила герцогиня и кивнула головой вперёд, указывая на пейзаж перед ними.
— Скоро расцветёт, – заметил Шелран.
— Тогда и исправлю, если доживу. Мне кажется повешусь от тоски раньше.
Иан улыбнулся, положил ей руку на шею, погладил мягко пальцами. Она подалась навстречу ласке, снова чувствуя тяжесть желания.
— Мало? – спросил он, подтянув к себе.
— Да.
— Хочешь ещё? – его шёпот обжёг.
— Да.
И он поцеловал её, ложась на спину и утягивая за собой. Ланира счастливо прижалась к нему, отдаваясь поцелую сильнее, глубже.
— Это моя сорочка? – спросил он, отрываясь от губ и спускаясь ниже.
— Да, я её стащила, – ответила Лана, тая от наслаждения.
— А Верон знает, что ты ходишь в моей сорочке?
— Я и в его хожу, у него я тоже стащила, – улыбнулась она и переняла ведущую роль на себя. Расстегнула рубашку на Иане, стала целовать шею, спускаясь на грудь, потом подтянула юбки, чтобы было удобнее сесть сверху.
— Развлекайся, Ланира, – прохрипел он отдаваясь её действиям. — Ни в чём себе не отказывай, ваша светлость.
И она отдалась этому процессу, потому что так извелась. Нет, она делала себе приятно сама, но ей безумно не хватало сильных мужских рук на теле, сжимающих бедра, или вот этого ощущения плоти внутри, до хрипа торжества, когда едины и лучше, когда злы.
Но и сейчас, когда он успокоил себя, когда уже дал ей то, что она хотела, а сейчас просто отпустил ситуацию – Ланира получала ни с чем несравнимое удовольствие, делая так, как хотелось.