Ось времени. Игры разумных - стр. 10

Признаться, ухаживать Максим умел. Делал это со вкусом, выдумкой и оптимизмом. Я долго уклонялась от его внимания, но, как и всем женщинам, мне банально захотелось быть кому-то интересной. К тому же, физиологические потребности организма никто не отменял, и я позволила Максиму стать моим любовником.

Преподавательскую деятельность я бросать не собиралась, вдобавок ко всему это совпадало с распоряжением Брайтона. Он подсовывал ко мне на курс солдат посмышленее, а я обучала их науке. Всем было хорошо, а уж мне и подавно.

Почти сразу Брайтон познакомил меня с Сироповым Александром и Михаилом Зигом. Они входили в состав группы занимающейся отдельным проектом. Он назывался «Ковчег». Всё, что было о нем известно – реализация возможностей колонизации дальних планет. Это укладывалось в те сведения, что я получила от федерала при первой встрече, потому не удивлялась, что запрета на общение с Мишей и Сироповым не последовало.

С ребятами мы быстро сошлись во взглядах. К тому же, занимались разными направлениями федеральной научной программы и не зависели друг от друга, не конкурировали. Для дружеских отношений вполне хватало.

У Мишки дела обстояли с самого начала не слишком хорошо. Он часто ворчал, а когда не ворчал, то сыпал злыми остротами. Зиг хотел создавать жизнь и возрождать ее многократно. Пересадку органов, костей, других частей тела, востребованные в нашем мире, не ставил ни в грош. Ему хотелось научиться воссоздавать человека.

Мы однажды с ним выпивали в комнате для отдыха. Хотелось расслабиться после трудного эксперимента. Над ним я трудилась последние полгода и, наконец, он удался, но вместо радости на меня навалилась усталость.

Максим хотел пригласить меня на романтический ужин, а я отказалась, предпочтя напиться с Мишкой в небольшой богом забытой комнатушке, которую мы называли комнатой отдыха. Вот тогда и объяснил Зиг, чего хочет от человеческой жизни, а я расхохоталась, ведь желала он слишком многого, точнее всё. Но мне тоже свойственно хотеть обнять весь мир и подчинить себе, потому понимала Мишку.

Речь шла о клонах и возможности их сделать полноценными людьми.

– И как же ты желаешь заставить клона думать, как оригинал? – стараясь не расхохотаться, спросила я.

Мишке на момент знакомства исполнилось тридцать пять. Атлетическое телосложение, густая шевелюра и утонченные, аристократичные черты лица. Не было бы у меня отношений с Максом, вполне могла бы серьезно увлечься Мишкой. Хотя нет, пожалуй, не смогла бы. В облике медика читалась вальяжность и медлительность, что я категорически не принимала. Но другом Мишка оказался хорошим.

– Зря смеешься, – отмахнулся Мишка. – Всё за нас уже давно придумано, и эта функция включена в наш базовый комплект.

– Базовый комплект, значит… У людей есть базовый комплект… Ну, конечно! О, этому столику больше не наливать.

– Нет, правда. Даже придумывать ничего не надо. Как сказано: «по образу и подобию» нас сотворили. Так вот, за это спасибо тому, кто это сделал. Мало того, он еще нас и снабдил расходным материалом, который мы получаем при рождении. Создатели продумали даже утилизацию после старения и изнашивания. Всё на благо планеты.

– Стволовые клетки, – сообразила я. – Давно открыты и широко применяются.

– Да, и именно их структуру я и хочу понять и научиться воссоздавать с абсолютной точностью. Представь себе искусственный материал, который никогда не закончится. Его можно поставить на поток, вырабатывать, производить, усовершенствовать. Мне кажется, именно для этого мы живем, чтобы понять и оценить, что дано нам при создании. Сколько учёные не бились, а этот вопрос стоит остро на протяжении ста лет, раскусить формулу этого вида органики не смогли. Не удается. Только краткие моменты и не более. Самое важное – переложить этот процесс на формулы, создать нужные биологические вещества, суметь поставить это на поток. Мы незаконченный вариант человека, неусовершенствованный. В нашей силе постичь самих себя и суметь улучшить. Я давно интересуюсь Евгеникой, в этом путь для наших потомков.