Орудия Смерти. Город падших ангелов - стр. 25
«Я не Валентин. Не хочу становиться как он и не стану. Не стану».
Джейс повторял эти слова снова и снова, и мысли вращались в голове бешеным вихрем. Отцовская аксиома стала для него мантрой, и, как в любой мантре, слова постепенно утратили изначальный смысл.
Он вспомнил Себастьяна – то есть Джонатана – своего, так сказать, братца. Вспомнил, как тот скалился сквозь путаницу серебристых волос и как его глаза мерцали огнем беспощадной злобы. Вспомнил, как вонзил ему в спину нож. И как потом мертвое тело поплыло вниз по реке. Как темная кровь мешалась с травой, илом на берегу, тиной и водорослями.
«Я не Валентин».
Джейс нисколько не жалел об убийстве. Выпади ему шанс – снова убил бы Себастьяна.
«Не хочу становиться как он».
Однако неестественно убить – убить сводного брата – и ничего после не чувствовать.
«И не стану».
Правда, отец учил: беспощадное убийство – великое умение. Уроки родителей не так-то легко забываются.
«Я не стану как он».
И люди редко меняются.
«И не стану».
4. Бой восьми конечностей
«В СТЕНАХ ЭТОГО СВЯТИЛИЩА ХРАНЯТСЯ УСТРЕМЛЕНИЯ ВЕЛИКИХ СЕРДЕЦ И БЛАГОРОДНЫЕ СВЕРШЕНИЯ, ЧТО ВОЗВЫШАЮТСЯ НАД МИРСКОЙ СУЕТОЙ, ВОЛШЕБНЫЕ СЛОВА, ЧТО ЗАСТАВЛЯЛИ СВЕТИТЬ ЗВЕЗДЫ, И БЕССМЕРТНЫЕ ЗНАНИЯ».
Саймон смотрел на выбитую в камне, тускло поблескивающую надпись, приветствие над входом в Бруклинскую публичную библиотеку. Сидя на нижней ступени крыльца, вампир следил, как каждое слово оживает в свете от фар проезжающих мимо машин.
Ребенком Саймон очень любил сюда наведываться. Сбоку в здании имелся отдельный вход для детей. Встречаясь возле него по субботам, Клэри и Саймон проходили внутрь и, набрав по стопке книг, выбегали в Ботанический сад. Там, на лужайке, часами читали под шум отдаленного дорожного движения.
Саймон сам не заметил, как дошел до библиотеки. Дом он покидал в большой спешке и только на улице понял: податься-то некуда! Пойти к Клэри? Нет, она придет в ужас и отправит Саймона назад, улаживать разногласия с матерью. Эрик и парни из группы попросту не поймут. Джейс его недолюбливает, да и вообще, Институт, церковь и обиталище нефилимов – не место для нежити. Оставался последний вариант, до того неприятный, что Саймон не сразу – и скрепя сердце – на него решился.
Из-за поворота, перекрывая шум на Гранд-Арми-Плаза, донесся рев мотоциклетного движка. Накренившись, байк миновал перекресток и въехал на тротуар. Водитель чуть попятился и выставил подножки. Саймон отошел в сторону, давая адской технике приземлиться. Рафаэль выпустил руль, и двигатель моментально затих. Вампирские мотоциклы пугали Саймона: питаемые демоническим духом, они, как питомцы, слушались воли хозяина.
– Искал встречи, светолюб? – В черной куртке и дорогих джинсах, Рафаэль, как всегда элегантный, спрыгнул на землю и прислонил байк к перилам крыльца. – Надеюсь, повод достойный. Мне не так-то просто выбираться в Бруклин. Это не территория Рафаэля Сантьяго.
– Вот как… Начинаешь говорить о себе в третьем лице. Мания величия тебе не грозит.
Рафаэль пожал плечами.
– Либо выкладывай, зачем звал, либо я уезжаю. – Он посмотрел на часы. – У тебя тридцать секунд.
– Я открылся матери.
Рафаэль выгнул очень тонкие и темные брови. Порой в хмуром настроении Саймону казалось, что Рафаэль их себе нарисовал.
– И что дальше?