Орлы Екатерины в любви и сражениях - стр. 49
– Приветствую победителя оттоманов, – сказал Фридрих Великий Румянцеву в то время, как фельдмаршал преклонил перед ним чело своё:
– Я нахожу великое сходство между вами и генералом моим Винтерфельдом.
– Государь! – отвечал Румянцев. – Для меня весьма бы лестно было хоть немного походить на генерала, столь славно служившего Фридриху.
– Нет, – возразил король, – вы не этим должны гордиться; но победами вашими, которые передадут имя Румянцева позднейшему потомству.
Уважая достоинства российского полководца, король приказал военному штабу своему явиться к Румянцеву с почтением, с поздравлениями; возложил на него орден Чёрного Орла; собрав весь гарнизон в Потсдаме, представил примерное Кагульское сражение, которым сам предводительствовал.
В Берлинской Академии Наук славный Формей произнёс речь, в коей выхваляя добродетели наследника Престола Российского, коснулся и Румянцева:
“Да великая и процветающая империя, предназначенная Вашему Высочеству, – сказал он, – всегда будет опираться на столбы столь же прочные, каковые и ныне поддерживают её. Да в советах ваших первенствуют всегда министры, в армиях полководцы, одинаково любимые Минервою и Марсом. Да будет герой этот (здесь я невольным образом предаюсь восторгу, ощущаемому мною при виде великого Румянцева) долгое ещё время ангелом хранителем России! Распространив ужас своего победоносного оружия за Дунаем, он ныне украшает берега Шпреи доблестями, не менее славными, возбуждающими удивление. Но чтобы достойно возвеличить мужа, который с храбростью Ахиллеса соединяет добродетели Энея, надобно вызвать тени Гомера и Виргилия: голос мой для сего недостаточен”.
Здесь должно прибавить, что в этом собрании Румянцев сидел подле короля, между тем как два принца Брауншвейгские и три Виртембергские стояли».
Вот так описывает знаменитый историк Дмитрий Бантыш-Каменский восторг Европы, кстати, быть может, перед нами описание того редчайшего случая, когда восторг этот был нелицемерным.
Впрочем, король Фридрих после Семилетней войны не очень хотел конфронтации с Россией.
Историк Павел Иванович Сумароков в книге «Обозрение царствования и свойств Екатерины Великой», отметил необыкновенную скромность Петра Александровича Румянцева:
«Императрица желала, чтобы граф Румянцев… вступил бы в столицу на колеснице, по обряду римлян, под арку, богато украшенную; но скромный герой, обыкший к лагерной жизни, к трофеям на полях брани, остановился за городом, просил избавить его от почестей, и в ожидании разрешения оставался в предместье. Скакали адъютанты, посланные с переговорами; Екатерина согласилась на его представления, и в замене прежнего предложения дано повеление, чтобы знатнейшие гражданские, воинские чины предстали ему с приветствиями, поздравлениями; это составило иного рода триумф».
Несчастья статс-дамы Румянцевой
Не забыла Екатерина II и о супруге полководца Екатерине Михайловне Румянцевой. Ещё в 1773 году императрица пригласила графиню на бракосочетание великого князя Павла Петровича с Натальей Алексеевной и возвела её в действительные статс-дамы, назначив при этом гофмейстериной к великой княгине Наталье Алексеевне.
Екатерина Михайловна с детьми перебралась в Петербург. Туда граф приезжал чаще, чем в Москву, поскольку было немало служебных дел. Но надежды на возобновление отношений рухнули уже при первом его приезде.