Орел/Решка - стр. 19

Это была магия. У него оказалась волшебная монетка.

Он улыбнулся.

– Мам, все отлично. Спасибо за завтрак.

Она сделала затяжку и выдохнула дым в сторону от стола.

– Ты уверен, что ничего не хочешь мне рассказать? – спросила она.

Он проглотил комок в горле.

– Я… я люблю тебя, мама.

– Это говорит твой желудок, – она встала, развязала фартук, не вынимая изо рта сигарету. Опустив рукава, она ощупала руками волосы, чтобы убедиться, что все в порядке. – Я лучше пойду. Не знаю, сколько ты сможешь съесть, но мне теперь лучше. Знаю, в последнее время я много работаю и хочу тебе это возместить.

Мама повесила фартук на спинку стула:

– Какие планы на первый день свободы?

– Хочу встретиться с Натаном, – ответил он с набитым ртом. – В библиотеке.

Она улыбнулась.

– Дай девушке передохнуть, а?

Эфраим закашлялся.

– И приберись, прежде чем уйдешь. Просто забрось все в посудомоечную машину.

– У нас и посудомоечная машина есть?

Мама покачала головой:

– Что на тебя нашло? Что бы с тобой сейчас ни происходило, надеюсь, оно пройдет быстро.

Когда она ушла, Эфраим со всех ног побежал в свою комнату, взял копилку, вывалил все ее содержимое на незаправленную кровать и принялся лихорадочно рыться в монетах. А что, если она исчезла, как и все остальное?

Мать так изменилась с прошлой ночи. Но она была такой, когда жила с отцом. А потом все стало плохо. Эфраим не мог поверить, что вернул ее.

Вот она! Он вытащил монетку из кучи мелочи. Снова и снова крутил находку в пальцах, чувствуя, как мягко гудит металл.

Эфраим не знал, каким будет его следующее желание, но понимал: нужно все тщательно спланировать. Не стоит торопиться: третье желание вполне могло стать последним. Их же вечно только по три выдают, так ведь?

Лето обещало быть интересным.

Эфраим приковал велосипед к перилам перед входом в публичную библиотеку Саммерсайда. Остановился у каменных львов, замерших по обе стороны от двери. Они были наполовину уменьшенной копией львов, стоявших у главного входа Нью-Йоркской публичной библиотеки, – немного претенциозно для такого маленького городка в Вестчестере, как Саммерсайд, но Эфраиму они всегда нравились. Еще ребенком он назвал их Бертом и Эрни. Берт – тот, что слева, и вовсе стал его любимчиком, хотя львы были зеркальным отражением друг друга.

Поднимаясь по ступенькам, Эфраим потрепал Берта по левой лапе. Прошел мимо ящика для возврата книг, миновал турникеты и направился в абонементный зал.

Когда-то он каждую субботу приходил сюда с отцом. Эфраим никогда по-настоящему не любил читать что-то, кроме комиксов, но ему нравилось проводить время с отцом, так что он с нетерпением ждал этих походов и набирал целую стопку книг, чтобы тот читал их ему перед сном.

Некоторые вещи не меняются, подумал Эфраим. Он все еще пользовался библиотекой, чтобы быть к кому-то ближе. Он вытащил «Властелина колец» из рюкзака – тот сразу стал значительно легче – и направился к стойке регистрации.

Там сидела Джена, разумеется склонившись над книгой. Короткие волосы обрамляли ее лицо с обеих сторон. Он удивился, увидев на ней обтягивающую майку; и удивился еще больше, поняв, что может заглянуть внутрь. У него закружилась голова.

– Что-то берете? – спросила девушка, все еще не отрывая взгляда от страницы.

– Ага, – сказал Эфраим. Откуда она узнала, что он на нее смотрел?