Орден Жёлтого Дятла - стр. 18
«Привет!» – сказал Колумб вежливо и снял свою шляпу с пером.
«Добро пожаловать!» – отвечал индеец, но шляпы не снял, потому что не носил.
Тогда Колумб осведомился: «Не можете ли вы, сеньор, сказать мне: это вот и есть та самая Америка, которую я ищу?»
«Именно! – отвечал индеец. – Это вот и есть та самая Америка, которую вы, сеньор, ищете. А я знаю, кто вы! Ведь вы тот самый Христофор Колумб, верно?»
«Действительно, это я. Как вы угадали?»
«Сам не знаю, – отвечал индеец. – Как только вы, сеньор, ступили на берег, меня словно что в живот ударило, и я сказал себе: это приехал сеньор Христофор, могу об заклад побиться!»
Колумб шагнул к индейцу, чтоб пожать ему руку. Индеец повернулся к своим товарищам, которые держались подальше, и крикнул: «Вот нас и открыли, ребята! Это и есть тот самый Христофор Колумб, который будет хозяйничать на нашей земле. Старые времена кончились. Теперь начнётся новая жизнь – и такая пойдёт заваруха…»
В этом месте рассказа граф высунул голову из банки и громко сказал:
– Не верьте! Открытие Америки происходило совсем не так! Я прочёл всю историю Колумба в книге, которая стоит на полке у донны Бенты. Я утверждаю, что кот Феликс всё выдумывает.
– Ничего он не выдумывает! – вскипела Эмилия. – Так всё и было. Книга там не была и не может знать больше, чем дедушка сеньора Феликса, который сам там был и собственными глазами всё видел.
– Но эта история просто чушь! – возмутился учёный граф. – Чепуха какая-то!..
– Сами вы чепуха! – заорала Эмилия.
И, повернувшись к Носишке, предложила:
– Почему бы нам не заткнуть графа, а?
Носишка нашла, что это неплохая идея; она сбегала в кухню, принесла большую пробку и заткнула банку, в которой сидел граф.
Когда эту помеху устранили, кот Феликс продолжил:
– Потом были ещё происшествия, а потом ещё происшествия, а потом ещё новые происшествия, пока мой дедушка не женился и не родился мой папа, а потом мой папа женился, и родился я.
– А где вы родились? – спросил Педриньо.
– Я родился в Соединённых Штатах, в городе Нью-Йорке. Я родился на сорок третьем этаже самого высокого небоскрёба.
– Не-бо-скрёб… – мечтательно повторила Эмилия. – Красивое название. На месте донны Бенты я переименовала бы нашу безрогую корову в Небоскрёбушку…
– Не перебивай ты каждую минуту, Эмилия! – рассердилась Носишка. – Кот ведь не может так рассказывать… – И, повернувшись к коту, поинтересовалась: – А эти дома и правда скребут небо или это только такое выражение?
– Скребут, а как же, – подтвердил кот, – иногда до дыр. Небо над Нью-Йорком всё в дырках.
– Я бы на их месте подвесила небо немножко повыше, – сказала Эмилия.
Носишка заткнула ей рот рукой.
– Родился я в небоскрёбе, – продолжал кот, – и воспитывался как уличный мальчишка. Среди американских котят я славился как самый большой хулиган и уж мышкам-воришкам спуску не давал! А когда я вырос, то я и на крыс обрушился, да, и уж так мышковал, так мышковал, что почти всё мышиное население в другой город переехало. И вот в один прекрасный день пришло мне на ум отправиться путешествовать. Пошёл я на пристань и увидел там множество кораблей – одни поновее, другие постарее. Я выбрал самый старый корабль, рассчитав, что на нём, верно, будет больше мышей. Ну вот, значит, сел я на корабль – конечно, без билета – и сразу спустился в трюм. Как только я вошёл, всё мышиное общество рассыпалось в разные стороны и попряталось по углам. Мне удалось схватить только четырёх. На следующий день я, правда, поймал уже целый десяток. На третий день я поймал двадцать мышей. На четвёртый…