Орден Люцифера - стр. 43
‒ Здесь еще две мои картины, ‒ подсказал Илья. ‒ Правее.
Вторая работа изображала какой-то неземной мир. Это было болото: зеленоватая вода, стволы деревьев, покрытые направленными вниз колючками. Гибкие лианы. На кочке сидел небольшой пушистый зверек, похожий на земную ондатру. Присмотревшись, Ольга различила и притаившегося в воде хищника: среди зелени водной растительности можно было разглядеть лишь его глаза, внимательно следящие за зверьком на кочке, и выступающие из воды пластинки спинного гребня. Выглядела картина очень реалистично ‒ и не скажешь, что это фантазия художника. Эта работа Ольге понравилась, хотя в ней и чувствовалась некоторая жестокость ‒ было ясно, что хищник вот-вот бросится не беззащитную жертву.
Но особенно потрясла ее третья картина ‒ с девочкой на фоне пыльных комнат какого-то древнего дворца. Во взгляде девочки Ольга ощутила боль и неземную тоску. Там были и другие люди ‒ точнее, тени людей. И над всем этим царило жуткое чувство безысходности…
‒ Это очень хорошая работа, ‒ сказала девушка, ощутив на себе взгляд Ильи. ‒ Но и очень грустная.
‒ Ничего не поделаешь, ‒ отозвался он. ‒ Кто-то наслаждается жизнью. Кто-то страдает. Каждому свое.
‒ Лозунг «каждому ‒ свое» был написан на воротах Бухенвальда, ‒ произнесла Ольга, не отрывая взгляда от картины.
‒ Да, я слышал что-то такое, ‒ кивнул Илья.
Они осматривали работы молодых художников еще минут сорок, но после картин Ильи все они уже не представляли для Ольги никакого интереса. Перед глазами по-прежнему стояло лицо девочки в белом платье.
‒ Ну что, посмотрим иконы? ‒ спросила Ольга.
‒ Может, в другой раз? ‒ Илья демонстративно взглянул на часы. ‒ А сейчас лучше сходим в ресторан, пообедаем. Здесь рядом есть неплохое местечко, я уже бывал там пару раз.
‒ Нет, давай зайдем, ‒ попросила Ольга. ‒ Не знаю, когда я еще выберусь.
‒ Ну, хорошо… ‒ без особой охоты согласился Илья. ‒ Пошли.
У зала с иконами он остановился.
‒ Я лучше схожу покурю пока, а? Я не поклонник церковного искусства.
‒ Ну что ты, Илья? ‒ даже обиделась Ольга. ‒ Не буду же я ходить там одна. Пошли… ‒ Она взяла его за руку и потянула за собой. Илья нехотя подчинился.
Икон оказалось не очень много ‒ десятка три. Тем не менее, среди них были замечательные раритеты. Ольга с замиранием сердца вглядывалась в глаза Богоматери на иконе владимирской школы, долго стояла у образа Спаса, чувствуя радость и умиротворение. Иконы были прекрасны ‒ настоящие окна в мир горний. Ольга повернулась к Илье, желая поделиться с ним своими чувствами ‒ и увидела, что он, неестественно бледный, стоит у окна и смотрит на нее оттуда.
‒ Ты чего? ‒ не поняла Ольга, подойдя к Илье.
‒ Отсюда лучше видно, ‒ ответил он, как-то вымученно улыбнувшись. ‒ Прости, у меня что-то живот крутит. Пошли… ‒ Илья взял Ольгу под руку и потянул к выходу.
Уже у выхода из музея Ольга вспомнила о цветах:
‒ Подожди! Цветы забыли!
‒ Брось. Я куплю тебе другие. Те уже завяли. ‒ Он с улыбкой смотрел на девушку. Мертвенная бледность, еще недавно заливавшая его лицо, уже исчезла.
На улице Илья действительно купил ей букет роскошных роз, хотя Ольга его и отговаривала.
‒ Илья, не трать зря деньги! ‒ попросила она.
‒ Ерунда… ‒ отмахнулся он, рассчитываясь за цветы. ‒ У меня теперь будет столько денег, сколько мне нужно. Держи.