Орден Архитекторов 6 - стр. 51
Сонг Ядонг, окинув его взглядом, лишь усмехнулся.
– Интересная вещь. Кто мастер?
– Ваш покорный слуга, – ответил я, наблюдая за его реакцией. – Как раз год назад нечего было делать, соорудил. Видите, пригодилось.
– Хм, интересно… – протянул китаец. – Удивлён ли я? Нет. Знаете, сколько мастеров в мире готовы взяться для меня за заказ? И не хочу вас обидеть, молодой человек, но многие из них получше будут.
– Ладно, – я пожал плечами, – это была разминка. Семёныч, покажи гостю ещё один лот.
Семён Семёнович снова вышел в подсобное помещение, и вскоре вернулся с новой скульптурой. На этот раз это был дракон, вырезанный из чёрного обсидиана. Дракон извивался, а его огромная пасть была раскрыта в беззвучном рёве. Из его пасти торчал бутон лотоса, сделанный из белого кварца. Его лепестки, инкрустированные красными рубинами, мерцали и переливались.
– Знаете, – сказал китаец, задумчиво разглядывая скульптуру, – а это я, пожалуй, куплю. Признаюсь, не удивил, но заинтересовал. Цена?
– Сами видите, работа очень сложная. И цена немалая – шестьсот тысяч.
– Беру! – Сонг Ядонг просто лениво отмахнулся, словно речь шла о какой-то мелочи.
Он достал из кармана чековую книжку, выписал чек, и уже собрался уходить.
– Постойте, вы куда? – спросил я, останавливая его. – Вы же хотели удивиться.
– А что, это ещё не всё?
– Конечно, нет.
И в этот момент Семён Семёнович, с трудом сдерживая в руках дрожь, начал выносить все отреставрированные вещи, которые привезли Тенеборцы в обмен на боеприпасы. Он осторожно расставлял их на столе, рассказывая историю каждой вещи.
Я с наслаждением наблюдал, как по лицу китайца, который всем своим видом демонстрировал скуку, пробегает сначала удивление, а затем – интерес, который он пытается скрыть. Его глаза, заблестев азартом, скользили от одного предмета к другому. На его губах расплылась лёгкая улыбка. Он был явно впечатлён.
– …Любопытно, – он поднял с прилавка небольшой серебряный медальон, выполненный в виде цветка лотоса.
– …А это, какая красота! – произнёс он, разглядывая маленькую золотую статуэтку, изображающую вьетнамскую женщину, держащую в руке лотос.
В этот момент я заметил, как лицо китайца стало бледным, как мел. Он тяжело задышал, и схватился за сердце. В какой-то момент мне даже показалось, что я перестарался, и его сейчас хватит удар. А исходя из того, к какому клану принадлежал этот глава (а я уже узнал о нём побольше), я бы не хотел, чтобы этот человек умер у меня в лавке. Мне кажется, что вся Австро-Венгрия несёт меньше угрозы, чем его клан и их союзники, если их разозлить.
Сонг Ядонг издал хриплый стон, и по его лицу, покрытому мелкими морщинками, потекла струйка пота.
У него на руке был артефактный браслет, который отслеживал состояние его здоровья. Когда здоровье начало барахлить, в лавку начали ломиться его охранники, даже пытались выбить закрытую дверь. Пришлось её открыть. Они ворвались с оружием, пытаясь понять, что угрожает их господину. Нужно было видеть их лица, когда китаец повернулся и окинул их грозным взглядом. Они сразу поняли, что совершили ошибку, согнулись в поклоне, и следующие пару часов, даже не разгибаясь, покорно ждали своего хозяина.
Наконец, когда Семёныч принёс последний лот – тот самый чайный сервиз, китайца и вовсе разнесло, и, уже не сдерживая эмоций, он просто разрыдался, упав на колени перед этим сервизом. Я, глядя на него, понял, что это были слёзы радости.