Оранжевая революция - стр. 10
– Я не знаком с делом, – отвечает Стаценко. Похоже план мистера Смита может рухнуть, так и не начавшись. Всё нужно переиграть. Катя похоже вышла из игры.
Полицейская машина подъехала к 3-линии В.О. Ветер дул со средней скоростью.
– Так, сержант, останьтесь на улице, – приказывает Лигов. – Если я крикну, спустишься к нам в подвал.
– Почему вы отпустили Стручка? – спрашивает Дима.
– Лишние свидетели ни к чему. Он может нам помешать.
Они спустились в подвал. Дверь была открыта. Полицейский осветил фонариком дверь, и все увидели кровь.
У Димы начинает сжиматься сердце. Катя была хорошей девушкой. С ней трахаться было одно удовольствие.
– Есть следы, и они ведут в угол подвала, – светя фонариком, говорит полицейский.
– Пойдёмте, посмотрим, – предлагает капитан ФСБ Лигов.
Дима в предчувствии трагедии остаётся у входа в подвал, а Лигов и полицейский идут дальше в угол.
– Эй, Стаценко! – голос капитана ФСБ дрожит. – Мы нашли её.
При слабом свете фонарика Катя похожа на манекен. Она лежит на боку, грязь в волосах, на глазах, во рту. Она лежит голая, лоб у неё разбит. Застывшими руками она защищалась от убийцы. Её бросили здесь с безразличной тяжестью…
На её лице маска ужаса, которая приводит в трепет сердце.
Глава 2. Первые допросы
Когда Стаценко вышел из здания ФСБ на Литейном проспекте, небо начинало светлеть. Было семь часов утра, и Дима чувствовал себя опустошенным и бесплотным.
Пока полицейские занимались телом Кати Хукевич, Дима позвонил Нине Сотовой, которая была уже в Питере и сняла квартиру. У неё голос был с потрясённой интонацией. Дима недолго говорил с Ниной, так как они боялись, что их телефоны прослушиваются ФСБ, и одно неосторожное слово может погубить всё дело.
Капитан ФСБ Лигов засыпал вопросами Стаценко, но поскольку тема оранжевой революции в России не поднималась, Дима промолчал и не ответил, что в Питере делает москвичка Хукевич. Создатель майдана в Киеве подтвердил, что Катя работала над рекламным проектом для европейского концерна. Он возвращался к вопросу об убийстве, но безрезультатно. Под конец допроса он сказал, что поговорит со своим начальством, полковником ФСБ Миговым, и днём вызовет снова. Стаценко сказал, что будет оказывать помощь, и был таков. Лигову не хотелось отпускать Диму, но предъявить было нечего…
Поймав такси, Стаценко поехал на съёмную квартиру Сотовой в Купчино. Когда дверь открылась, Нина предстала в джинсах и простой футболке. Она уже приготовила на завтрак яичницу с жареной колбасой.
– Заходи! Я приготовила кофе и перекусить. Это то, что сейчас тебе нужно.
Нина была красивой женщиной с уверенными движениями. Она очень быстро соображала, и работать с ней было приятно. Характер был железный, и она никогда никому не сочувствовала. Стаценко познакомился с ней во время Арабской весны, когда Нина искала себе помощников в соцсети эф-бук. Это была её идея монетизировать фолловеров эф-бука. Хоть Дима с ней трахался, но смотрел на неё, как на хорошего друга, без всяких сантиментов. Они очень хорошо ладили.
– Бросай свой кофе, – сказал Дима ей. – Ты поедешь на квартиру Кати, которую она сняла в Девяткино. Вот ключ. Там посмотришь её компьютер, планшет и флэшки. Может, сохранились её контакты. А я поеду навещу американского атташе Смита. Ты говорила с ним? Он уже проснулся?