Оправа для бриллианта, или Пять дней в Париже. Книга вторая - стр. 8

Поспешность, впрочем, тоже ни к чему: как говорится: «Festina lente»4Не нужно гнать, напротив – нужно спокойно и вдумчиво поработать, овладеть волей посредника (Себастьян не хотел упоминать его имя и решил условно называть его просто «герр Посредник»). И тогда тот сам сделает то, что нужно. Такого Себастьян еще не проделывал – что ж, тем интереснее! – Пожалуй, все совсем не так уж плохо, – подумал он, – небольшое приключение, творческий волевой акт – это отнюдь не лишнее. Это даже кстати.

Полчаса он работал – сидя в кресле. Увидев его в этот момент любой подумал бы, что он отдыхает и даже дремлет, но на самом деле он пребывал в состоянии наивысшего сосредоточения. Через полчаса он счел, что пока довольно. Открыв глаза, глубоко и медленно вдохнул и выдохнул несколько раз, а затем выпрямился в кресле. Он внезапно почувствовал голод и жажду и решительно взялся за колокольчик.

На звонок явилась Каролина. Сегодня она была особенно свежа и очаровательна: новое платье? Новая прическа? Себастьян на минуту напрягся, пытаясь вспомнить, в чем она была накануне, а затем махнул на это рукой – его волшебная, феноменальная память этого не удержала, скорее всего, потому что нечего было удерживать – соответствующая информация отсутствовала. Вероятнее всего, он просто не обратил на это внимания – так, общее впечатление. Сегодня это общее впечатление было другим, намного более ярким и волнующим кровь. Может быть, потому что он был возбужден, и все чувства после сеанса телепатии были натянуты, словно струны клавесина, напряжены до предела?

– Я здесь, господин фон Берг. Вы уже отдохнули?

– Отдохнул?! – ошарашенно спросил Себастьян. – О чем ты?

– У вас в комнате было тихо с полчаса или больше, – произнесла Каролина, смутившись и потупив взгляд.

– А до того? – он заинтересовался.

– А до того вы ходили по комнате взад и вперед и страшно топали. Я еще подумала: господин фон Берг, должно быть, сильно волнуется.

– Страшно топал… Вот как. Надо же, все-то ты замечаешь.

– Ой, простите, господин фон Берг, – покраснев, сказала Каролина. – Но это было очень громко, так что я невольно услышала.

– И сделала выводы, – договорил Себастьян. – Что ж…

Каролина выглядела расстроенной.

– Я… – начала она, но он перебил ее:

– А, оставь это, – произнес он. – ты не сказала ничего такого. Все так и было: я чувствовал себя немного не в своей тарелке, а потом успокоился и действительно отлично отдохнул. Эти полчаса определенно пошли мне на пользу! И теперь я страшно хочу есть.

– Слушаю, – обрадовалась Каролина. – Чего желает господин фон Берг?

– Опять «господин фон Берг»! Ты верна себе, Каролина.

Он махнул рукой.

– Господин фон Берг, – продолжил он беззлобно, предупреждая новые извинения Каролины, – желает нюрнбергских колбасок, и побольше. Потом – корнишонов и спаржи.

Он немного подумал.

– И шнапса, – решительно добавил он, сочтя, что немного алкоголя не помешает.

– Хорошо, господин фон Берг, – я сейчас же.

***

Каролина появилась вновь очень скоро, действительно почти сей же момент.

– Ты что, держала все наготове? – удивился Себастьян.

– Да, господин фон Берг, – тихо ответила она, опустив глаза, словно была в чем-то виновата.

– Что ты потупила взгляд, как будто тебя уличили в чем-то неприличном или недостойном? Напротив – ты молодец!