Оправа для бриллианта, или Пять дней в Париже. Книга вторая - стр. 31

– Но в этом случае она была права?

– Как я уже сказал, многие цифры в обвинениях были фантастическими. Но убийства все-таки были. Увы, были. И хуже всего то, что убитыми были дети.

Эту, последнюю фразу Серж произнес с трудом, словно выдавив ее из себя. Аня ужаснулась.

– Почему? – с трудом спросила она.

– Это было проще всего: Жиль де Ре брал к себе крестьянских детей в качестве пажей, обещая их родителям, что им будет хорошо. И их потом видели в дорогих одеждах.

Серж сделал еще одну паузу.

– Потом они исчезали, – договорил он. – Вот и все.

– Много детей погибло?

– Обвинители утверждали, что 140 мальчиков.

Аня испытала шок.

– Но это не так? – спросила она.

– Нет, конечно. Во много раз меньше.

– Сколько?

– Во много раз меньше, – упрямо повторил Серж. – В приговоре число вообще не называлось. Там стояло: pour des crimes commis sur plusieurs petits enfants.

– «За преступления, совершенные против нескольких детей»? – переспросила Аня, в этот момент даже не удивляясь своему пониманию французского.

– Так оно и было, – ответил Серж. – Но то были дети…

Какое-то время он смотрел в ветровое стекло.

– В конечном итоге, Жилю де Ре предъявили обвинения по трем пунктам, – вновь заговорил он, – во-первых, бунт.

– Какой бунт?

– Он захватил чужой замок, знаете ли. Далее, договор с Дьяволом и, наконец, противоестественные связи.

– Противоестественные связи – это…

– Его обвиняли в том, что теперь зовется педофилией.

– О Боже, а он в самом деле этим занимался?

– Он сам на следствии утверждал, что да. В то же время он отрицал, что использовал кровь для колдовства.

– Почему?

– Он признавался в том, что в то время считалось меньшим преступлением, чтобы этим прикрыть то, что считалось тогда более серьезным преступлением.

– Колдовство считалось хуже, чем педофилия с убийством?

– Да, – вздохнул Серж, – такое было время. Но давайте оставим эту мерзостную тему. Скажу только: я не выяснял, занимался ли он этим – мне было тошно.

– Я вас понимаю, Серж. Но вы держали и эти протоколы в руках?

Серж кивнул.

– Держал, – ответил он.

– И там был и договор с Дьяволом?

– Самого текста договора там не было, только в изложении – тогда, видите ли, еще не набили должным образом руку в их составлении.

– Не набили руку? Кто? Инквизиция?

– Именно.

– Вы хотите сказать, что эти договоры были фальшивыми?

– Они были сплошь сфабрикованными. Хотя, все честь по чести: пункты, почти как в обычном договоре, но записанные на латыни справа налево, с кучей сокращений, так что прочесть это крайне сложно. Ну как же, ведь это Сатана! Уж он-то должен уметь шифроваться! А под текстом, как положено, подписи.

– Чьи подписи?

– Князей Ада, демонов: Вельзевула, Аштарота и прочих. А самое трогательное, внизу приписка: «Подписи моих хозяев – князей бесовских, подтверждаю. Баалберит, писарь».

– Ничего себе!

– А вы думали? И еще указано: «принято на совете демонов такого то числа и месяца такого-то года. Извлечено из Ада».

Аня, несмотря на то, что это было, на самом-то деле, не смешно, не смогла удержаться и рассмеялась.

– Извините, Серж, – сказала она, – но это все равно смешно.

– Да, вы правы – можете не извиняться. Это и вправду смешно – поначалу. Потом становится не до смеха. Но когда читаешь, особенно, сейчас, то да, смешно. Нелепо – договор с Дьяволом выглядит, как какая-нибудь долговая расписка. Писарь – ну надо же!