Опоздавшие к лету (сборник) - стр. 100

– Нет, – сказал Шанур. – Это не подло. Когда убили полковника и Эка, а меня оглушили и заперли в подвале, я точно знал, что я должен делать, – я должен был ходить и объяснять всем, кто и в чем виноват и что главное сейчас – это оставить правду обо всем, что здесь происходит. Я научился говорить и находить самые нужные слова, но потом они отворачиваются – хотя и соглашались со мной и говорили, что за меня и за правду пойдут в огонь и в воду, – но они отворачиваются, и все продолжается, как шло, хотя каждый из них считает, что теперь-то он горой стоит за правду и будет стоять до конца, понимаешь? Каждый стоит горой за правду, но все равно позволяет твориться лжи и позволяет делать с собой что угодно, я давно перестал понимать это – просто привык. Каждый по отдельности – борец за правду, а все вместе – глина, лепи из нее…

– Дурак, – сказал Армант. – Тебе надо было три месяца отираться меж них, чтобы понять это?

– Да, – сказал Шанур. – Три месяца и одиннадцать дней…

– А я, наверное, умру скоро, – сказал Армант. – Уже волосы выпадают.

– Из-за этой бомбы? – спросил Шанур.

– Да, из-за дыма. Говорят, кто его вдохнет – уже все. И знаешь – совсем не страшно. Только очень жалко. Особенно как о родителях подумаю…

– Я вот тоже.

– Тебе лучше.

– Конечно лучше. Моя мама всегда твою жалела, говорила: не дай бог с Ивом что-нибудь случится, Франсуаза не переживет.

– Помнишь, когда лазали по скалам и вы думали, что я струсил?

– Глупые были. Ты мне тогда правильно врезал.

– Я бы тебе и сейчас врезал, да сил нет.

– Найдутся, врежут, ты не думай.

– Я ничего, – сказал Армант, откидываясь на подушку. – Просто зря ты это…

– Наверное. Петер, я похож на сумасшедшего?

– Слегка, – сказал Петер.

– Это плохо. Сумасшедшие вызывают жалость или брезгливость, а надо другое…

– Эх ты! – сказал Армант, глядя в потолок. – Вера им нужна. Просто вера. Заставь себе поверить – и за тобой пойдут. Юнгман и генерал пообещали им победу, скорую победу и славу, саперы поверили – и вот он, мост. Придумай что-нибудь хорошее и заставь их в это поверить, убеди – они мигом продадутся тебе душой и телом, причем учти: продадутся в кредит без начального взноса. Сейчас как раз кризис, в скорую победу никто уже не верит. Попробуй. А твоя правда – это не товар. Что им от правды – теплее станет? Думай, Христиан…

– Нет, Ив, – сказал Шанур, покачав головой. – Это не выход. Это кружение в той же плоскости.

– А ты желаешь подняться над плоскостью?

– Да.

– Поднимая себя за волосы? Или взмахивая руками и громко жужжа?

– Как-нибудь.

– Хорошая программа: научиться подниматься над плоскостью, потом летать, потом научить летать саперов, построить их в клин и улететь в жаркие страны…

– Хорошая, Ив. Самое забавное, что ты почти угадал.

– От тебя несет покойником. Боже мой, как от тебя несет…

– Я жалею, что начал всю эту возню… но надо было выбирать, и почему-то выбралось это. Теперь надо продолжать… надо заканчивать.

– Их не расшевелить, – сказал Армант.

– А вдруг? – невесело усмехнулся Шанур. – Бывают же на свете чудеса. Потом жить – и думать всю жизнь, что мог попытаться, но не попытался.

– Или не жить, – сказал Армант.

– Или не жить, – согласился Шанур. – Это тоже выход.

– Это не выход, – сказал Армант. – Я даже не знаю, что это. Просто очень жалко – лета уже не будет.