Опороченная невеста графа Орлова. Развод (не)избежен - стр. 3
Последнее имя меня оживило, что я тут же, как заправский солдат, присела в кровати. Мне так и хотелось взглянуть в глаза этому подлецу, да высказать все в лицо. Хорошо, что он сам решился навестить Дарью. Правда, уже завтра мы бы свиделись на балу у Мещерских. Снова соскучился по девушке? Но что-то мне подсказывало, что Нарышкина заявилась к Заступовым не просто так. Моя интуиция меня еще ни разу не подводила.
− Глаша, подай мне самое лучшее платье, − вскочила я с кровати.
Что ж, пришло время знакомиться с женихом Дарьи. С моим женихом.
Пока Глаша помогала мне натягивать платье и собирала волосы в косы, я хотела угадать причину посещения семьи жениха. Вряд ли они пожаловали для того чтобы обсудить предстоящее торжество. Насчет свадьбы все было уже обговорено, да и платье почти готово. Осталась последняя примерка. Обо всем этом мне успела нашептать впечатлительная Глаша, чуть ли не закатывая глаза и веря в то, что я буду счастливой. Ведь Петр Андреич − завидный жених. Ага, привалило вон, счастье какое! Не знаю теперь, как все выдержать, чтобы не лопнуть от радости.
В комнату, куда подали чай и были усажены гости, я входила спокойно и степенно. Поприветствовала гостей сдержанной улыбкой и опустилась на диван рядом с матушкой, положив руки перед собой на колени. Глаза в пол. Елизавета Александровна удивилась поведению дочери, но ничем не показала этого. После положенных приветствий разговор начала Марья Семеновна. Все это время Петр не сводил глаз с Дарьи, точнее, с меня, и в его глазах я успела заметить злорадное торжество.
− Право, мне так неловко об этом говорить, да простит меня Бог, − Нарышкина наложила на себя крест, затем продолжила. – Вчера мой Петр был на музыкальном вечере у Неплюевых. Ах, как поет их Софушка! – женщина закатила глаза, будто сама наслаждалась голосом талантливой девушки. − Не скрою, но она могла бы выступать на сцене, − Марья Семеновна немного ушла от темы, но никто не торопился поправить ее. – Там собрались еще несколько достойных молодых барышень. Вашей Дарьи там не было, − матушка Петра взглянула на меня, словно своим отсутствием на музыкальном вечере у Неплюевых я оскорбила женщину. – Разговор сам по себе зашел о предстоящей свадьбе Петра. Да только многие засомневались и выразили свое мнение, что ваша Дарья отступила от правил и больше не может составить приличную партию моему сыну.
Елизавета Александровна ахнула. Николай Дмитриевич повернул голову в сторону дочери и сощурил глаза. Я же резко подняла голову, взглянула на Нарышкину и удивленно приподняла бровь. Была бы здесь настоящая Дарья, то я уверена, что девушка кинулась бы в ноги женщины и начала бы умолять о прощении. Заодно поведала бы о том, что чести-то ее лишил сам Петр. Да только ее положение ничего бы уже не спасло. Уверена, Марья Семеновна лишь оттолкнула бы бедняжку. Я же не собиралась ни просить, ни умолять, ни, тем более, что-то доказывать. Особенно после злорадного взгляда Петра. Внешней красивый и холеный сын Нарышкиной на деле оказался червивым яблоком.
В комнате после слов Марьи Семеновны наступила тишина. Было слышно только то, как Глаша возилась в коридоре. Неужто подслушивала? Надо будет расспросить ее потом. Родители Дарьи все еще вопросительно смотрели на меня, ожидая объяснений. Я же решала, что ответить на слова женщины. Ведь все ждали именно моего ответа.