Ополченец - стр. 20

Соколов хорошо использовал психологический прием. Сначала он вроде бы отпустил мэра, чему тот несказанно обрадовался. Но потом остановил его, как будто схватил за ворот своими вопросами. Градоначальник расстроился, он понимал, что нельзя упускать такую близкую свободу. Надо что-то рассказывать, ведь его не отпустят. Он скривил лицо. По реакции градоначальника и Владимир, и Егор поняли, что тот что-то знает.

Прерывая мысли-терзания мэра, заговорил Медный:

– Ну не бить же нам тебя. Мы этого не хотим. Ты сам вынуждаешь.

И демонстративно правой ладонью потер левый кулак.

– Мы, наверное, слишком вежливы с ним, – вздохнул Владимир. Он обошел длинный стол и занял пустующее кресло мэра. Сам градоначальник сидел на обычном стуле сбоку от стола. – Да киньте его за решетку. Пусть мечтает о своем мирном Чернигове. Будет ценным заложником.

– Ладно, ладно. Я расскажу, что знаю. Только отпустите меня!

– Другое дело!

И мэр заговорил. Рассказывал около часа.

– Мы тебя отпустим, как я и обещал, – сказал Соколов. – Но пока, чтобы ты своих дружков не предупредил, ты все же побудешь у нас. Никто тебя не тронет. Как только все будет кончено, мы тебя отпустим.

Егор вышел из кабинета. В предбаннике на столе сидел Андрюха. В кресле пила чай секретарша. Шишков что-то ей рассказывал, девушка даже улыбалась.

– Пойдем на улицу покурим? – предложил Медянов.

– Да курите прямо здесь, окно только откройте, – предложила девушка.

– Спасибо.

Курили они молча, думая каждый о своем. А на самом деле об одном: что будет дальше? Выкидывая окурок на улицу, Андрей спросил:

– Как думаешь, по сколько нам светит за все это? Лет десять?

– Не знаю. Наверное, где-то так и есть. А что?

– Да нет, ничего. Еще вчера мы жили, как обычно.

– Так, да не так. Маховик войны уже был запущен, и не нами, – нахмурился Медянов. – Я был в Киеве, я помню, что там творилось. Видимо, все это было неизбежно. К сожалению. Но не мы это начали.

– Да, эпоха перемен. Что дальше-то будет? Думаешь, они услышат наши требования? – с надеждой сказал Андрей.

– Нет, про нас они уже все решили. Давно. А мы теперь дали им повод с нами расправиться. Но они бы его и так нашли.

– Продажные политиканы. Как думаешь, «Правый сектор» уже едет сюда с нами воевать?

– А что им ехать? – хмыкнул Егор. – Они уже здесь.

– Серьезно? – удивился Шишков.

– Серьезней некуда, брат. Мы вот с мэром поговорили. Много интересного узнали. Я сперва даже не поверил. Думал, он приукрасил.

В окне было синее небо, чистое, без облачков. Глубокое и непостижимое. Яркое и приветливое. Казалось, что такое небо сейчас над всем миром. Но где-то были и грозовые тучи, которые несли в себе молнии. Ветер подул в сторону Ленинска.

* * *

Медный зашел в кабинет к мэру, который сейчас занимал Сокол.

– Я домой хочу съездить, – сказал он Владимиру. – Я маму давно не видел. Да и ребенка надо навестить.

Лидер ополчения Ленинска отвлекся от бумаг, которые внимательно изучал, и пристально посмотрел на парня. Затем демонстративно достал пистолет и положил его на стол. Егор понял этот жест: Владимир еще не мог полностью ему доверять, слишком мало они были знакомы. Казалось, что Соколов никому не доверял.

– Мне правда надо. Я завтра вернусь.

– Ты понимаешь, что обладаешь, по сути, секретной информацией.

– Ну ты думаешь, что я сейчас побегу к ним и все расскажу? При всем уважении, Сокол, ты в своем уме?