Оплата по договору - стр. 22

— Так и думала, что это ты побоище устроила! Привет.

Именинница была одета в джинсы с дизайнерскими прорехами, топ и расстёгнутую рубаху в мелкую клетку. Её гостьи — в длинные, до пола, тёмно-синие платья деревенской расцветки. Ещё бы платки на голову, и можно было принять этих двоих за состоятельных паломниц, спешащих в ближайший монастырь на воскресную службу. Хороша бы я была в вечернем наряде с открытыми плечами! Вот и слушай в другой раз Гельку.

Поздоровавшись, я оттарабанила заготовленный текст и протянула имениннице сумку.

— Ой, забыла предупредить, — рассеянно сказала Татьяна, — не нужно подарков. У нас некоторым образом траурное мероприятие. Кстати, познакомьтесь: это Любаша, а это…

Она забыла моё имя!

— Полина, — представилась сама, усаживаясь на свободный диванчик.

Сюрреалистичная ситуация так мной завладела, что я совершенно забыла о намерении сразу же откланяться.

— Когда подавать горячее? — напомнил о себе распорядитель, обращаясь к Надежде.

— Минут через десять, — ответила та, цепко наблюдая, как из сумочки выплывает мой подарок.

— Ух! Вы только посмотрите! — восторженно воскликнула Таня, и подняла на меня наполнившиеся слезами глаза: — Как ты догадалась? Я охочусь за ней уже полгода.

Не будь рядом «монашек», сверлящих меня взорами, как две бормашины, призналась бы, что подарок не мой, а Леонида Сергеевича. Увы, горло сдавил шипастый обруч, я не смогла сказать ни слова, лишь неопределённо дёрнула плечом.

— Ну, вот, — в голосе Любы невозможно было не заметить ревнивых интонаций, — а нам ты запретила…

— Вы поддерживаете меня в этот день, — Таня, откинувшись на спинку, листала книгу. — Больше ничего не нужно. Полина просто не в курсе. — Она подмигнула мне и засмеялась: — Но не думай, не верну!

Я замотала головой:

— Ни в коем случае! Я очень рада, что… угадала.

Вот врушка! К счастью, меня отвлёк официант, тот самый, что пострадал из-за скачков на пороге.

— Белое или красное?

— Оу… белое.

— Морс? Облепиха или брусника?

— Облепиха.

У остальных бокалы были уже наполнены. Официант ушёл, я поспешно пригубила ярко-жёлтый, приятно пахнущий ягодами напиток — хотелось избавиться от шероховатости в горле. Надежда с торжественным видом подняла бокал — у них с дочерью было красное вино — и провозгласила:

— Ну! Не чокаясь! Спи спокойно, Таечка.

Поскольку мне послышалось «Танечка», я вздрогнула и немного пролила морс. Почти сразу поняла, что пьют не за именинницу, а за её маму. Тоже взяла в руку бокал.

Уверена, что Надежда стремилась погасить радостный настрой хозяйки, и это ей удалось. Таня отложила книгу и быстрыми глотками выпила вино. После чего посмотрела на меня:

— Ешь, Полина! Это всё нужно уничтожить, иначе прикажу упаковать, и заберёшь домой.

— Остатки можно на кладбище отвезти, — подала голос Любаша.

— Никаких остатков! — отрезала Татьяна. — И никаких могил. — Уже тише добавила: — Незачем крыс прикармливать.

Вот так: шла на день рождения, а попала на поминки.

Даже не знаю, что лучше. Две недели мучилась, представляя, как Леонид будет сидеть рядом с женой, улыбаться ей, произносить хвалебные тосты, а мне придётся прятать глаза и злиться, злиться, злиться. На себя за глупые чувства, на Таню за приглашение, на Лёню, за то, что он выбрал другую женщину. Ничего этого нет, можно есть, пить, болтать… Ела. Как будто, в самом деле, испугалась угроз, что придётся тащить домой пакеты, нагруженные судочками.