Опиум. За мгновения до...#1 - стр. 36

Их взгляды - схлестнувшиеся пики, и все присутствующие слышат их металлический лязг.

- Всё же у женщин способности к социализации выше, нежели у мужчин! В нас больше дипломатичности, гибкости, умения чувствовать партнёра или просто собеседника.

Моя мать любит умничать. Иногда ей это даже идёт, вот как сейчас, например.

- Но только те из нас, кто наделён умом, извлекают пользу из этого навыка! - подхватывает любимая гостья хозяйки.

- О, Мел! Ты умничка, понимаешь меня с полуслова!

Ну надо же! Может, вам ещё и спеть хором?

Я прошу Дэвида ещё разок наполнить мой бокал, и он делает это без малейшей заминки, несмотря на недовольные взгляды матери и попытки привлечь его внимание. Мне кажется, или он однозначно на моей стороне?!

- А почему же Ева всё время молчит? Дам, у тебя такая застенчивая сестрааа! И вы так похожи!

- Мы не родные! - вылетает из моего рта прежде, чем она успевает закончить свой овечий манёвр.

Интриганка! Сучка, самая настоящая.

- Как раз об этом… я и хотела сказать, - успевает вставить мать, как вдруг мой бокал с красным вином «случайно» опрокидывается, выплеснув содержимое на прекрасный голубой лиф платья не менее «прекрасной» гостьи.

Боже! Что тут начинается! Мать разрывается между тысячью извинений и тысячью проклятий, Дэвид робко успевает вставить «Она не нарочно, успокойся Энни!». А Дамиен… А Дамиен ржёт. Взахлёб и с чувством.

Да уж… не хотела бы я оказаться на месте его подруги. Разве не должен любящий мужчина всячески обеспечивать своей девушке душевный комфорт? Оберегать её нежную душу от дерзких, невоспитанных и неуклюжих?

Допустим, я заметила, что и Дэвид едва сдерживал улыбку, когда случилась моя нечаянная неловкость, но это ведь Дэвид! Какое ему дело до облитой вином девушки сына?

В общем, меня выгнали наверх, в свою комнату, несмотря на яростные протесты отчима, и вялые, едва слышные, самой Мелании.

Дамиен продолжал ржать.

Автор иллюстрации: Ольга Гоцуляк

16. Глава 15. Военные действия

BLOW - Fall In Deep

Утро второго понедельника октября было дождливым, унылым и подозрительно спокойным. Никто не встретил меня смешком, не метнул прожигающий взгляд, не плеснул вслед ядом.

Как только начался перерыв на ланч, и народ массово устремился в столовую, чтобы успеть отхватить желаемое в ограниченном меню блюдо, я, по своему обыкновению, направилась в туалет – люблю заниматься решением физиологических вопросов в уединении.

И уже после долгожданного облегчения обнаружилось, что туалетная дверь не открывается. Первые пять минут я наивно полагаю, что она захлопнулась, старенький замок заклинило, ну или случилась какая-нибудь иная техническая проблема.  И, конечно, ору, в надежде, что меня услышат в коридоре, вызовут техника и освободят.

В туалете я просидела сорок минут, то есть весь ланч.

Утомлённая темницей, измождённая голодом и злостью, обнаруживаю, что все в курсе моего малоприятного казуса: одноклассники встретили моё пришествие издевательским смехом. А после того, как носатый арабский, или какой он там, мальчик остроумно назвал меня «туалетным пленником», это имя приклеилось к моей фигуре окончательно, извращаясь лишь в вариациях:

- Пленница туалетных стражей!

- Возлюбленная туалетного духа!

- Ева, исчезнувшая в недрах унитаза… и т.д. и т.п.

В конце концов, подростковая лень укоротила меня просто до «тубзика».