Оператор моего настроения - стр. 6

– Все устаканится, Лиз. И нифига ты не старая.

– Ой, не начинай. Лучше попроси Фаю с утра приготовить побольше воды. Я планирую умирать до обеда.

– Хорошо. Только после обеда, чтобы, как Феникс, восстала из пепла. Шашлыки готовить будем.

– О-о-о… Шашлык… Ради шашлыка обязательно восстану. Обещаю.

Три сигареты, за ними ещё две. Я курю одну за одной, чтобы все разбрелись по приготовленым для них комнатам и уснули. Свет в окнах, выходящих на снежную поляну, гаснет, и остаются лишь пляшущие по веткам ели огоньки гирлянды. Радостно подмигивают мне, вернувшейся назад, в тепло, и будто маленькие фейерверки отражаются в стеклянных шариках игрушек и бокалах с недопитым шампанским. Прихватив с собой бутылку – на утро все равно умирать, так хотя бы с музыкой, – иду на второй этаж к своей комнате, замечая темный силуэт в проеме дверей напротив.

– И чего же ты ждёшь?

– Тебя.

– У-у-у… Праздник уже закончился, Максим, и я, если и намерена его продолжить, то явно не с тобой, – поднимаю выше руку с бутылкой, показывая с чем планирую закончить день. Кладу ладонь на ручку, открываю дверь и чувствую кожей, что парень входит следом.

– Шампанское в одиночестве пьют только с тоски.

Он забирает бутылку, открывает ее с глухим хлопком, а мне становится смешно от того, как прозрачны и наивны намерения у этого парня с липким прозвищем. Клейстер. Ха!

– Тебе пить-то уже разрешают?

Ухмыляется, делает глоток из горлышка, протягивает бутылку мне и осматривается так, будто собрался остаться на ночь:

– Здесь курить можно?

– Балкон приоткрой и кури. Пепельница должна стоять на подоконнике, – устраиваясь в полулежачем положении на кровати, киваю в сторону окна и наблюдаю за вальяжными движениями силуэта.

Шампанское щекочет язык, а морозный воздух после сигаретного дыма кажется слишком свежим. Прячу ноги под одеялом и вопросительно смотрю на протянутую ладонь.

– Макс.

– Нас вроде знакомили. Или уже забыл?

– Нас познакомили, но мы не знакомились.

– А есть разница?

– Естественно.

– Даже не хочу слушать в чем. Прибереги этот подкат для своих свинок.

– Свинок? – хмурится, а потом смеется. – Дошло!

– Ну раз дошло, то может и двери найдешь сам, а потом догадаешься их закрыть с той стороны? Кле…

Окончание прозвища так и не сорвалось с моих губ. Он смял и его, и их поцелуем. Не дал отстраниться, запуская пальцы в волосы. Наглость и напор, помноженные на алкоголь… Вспыхнувшая кровь от ощущения предельно уверенного в себе самца… И слепящим взрывом, тянущий голод внизу живота…

– У меня есть мужчина, – рвано выдыхаю я жалкую попытку остановить то, что нельзя назвать никак иначе, как безумием.

– И где он? – ухмыляется, прикусывая мочку уха и оттягивая волосы вниз, чтобы добраться до шеи.

Только я не могу ответить, все больше задыхаясь от исследующих поцелуев. Завтра я обязательно пожалею, но сегодня мне так нужна эта ошибка.

В голове треск. Она раскалывается на части, но продолжает безостановочно крутить свое кино с цензом двадцать один плюс, в котором я в главной роли. В роли шлюхи. Не пьяной и поддавшейся порыву, а именно шлюхи. Даже не пытаюсь оправдываться перед собой. Глупое занятие, которое ничего не изменит. Я понимала что делаю и зачем, а Ярик, как всегда, оказался прав – жалею. Пожалела сразу. После того, как схлынула эйфория от яркого оргазма, пожалела. А сейчас остаётся только курить и стараться не думать о том, что шлюхе понравился напористый мальчик и его губы, затыкающие срывающиеся стоны. Он получил то, что не пытался скрывать, я получила подтверждение того, что все еще интересна. Достаточно честный размен, как его не крути. Тряхнув головой, выуживаю новую сигарету и морщусь – переболтанные мысли царапают мозг, выталкивая на поверхность единственную правильную: я его использовала, он меня использовал в ответ. Поиграли в любовь на одну ночь, можно переворачивать этот лист и начинать писать новый день и год с чистого.